— ТЫ зачем меня достал?! — я попытала вскочить на ноги, но эффектно не получилось, поэтому я просто сгребла мокрый песок в кулак и бросила в него.

Он, конечно же, успел прикрыться рукой, но все равно все его апполоновское тело покрыли грязные лепки.

— Ты окончательно что ли из ума выжила?! — завопил он в ответ, кидаясь в мою сторону. — Я еле успел тебя спасти, глянь на свою шею, — дракон грубо схватил меня за загривок и притянул к воде.

Я извивалась и царапалась, пока меня не поймала Луцея и не отобрала у козла-дракона.

Не знаю почему именно сейчас, но как только демоница крепко прижала меня к груди, из глаз брызнули горячие слезы. Это были слезы обиды и жалости к самой себе.

Я не хотела, чтобы он меня спасал. Там с русалками я почувствовала себя нужной и даже любимой. Они хотели стать моей семьей. Для них я была красивая, как они сами.

— Зачем он меня спас? — громко всхлипывала я.

Луцея отстранилась и заглянула мне в мои красные зареванные глаза.

— Ты правда хотела остаться с русалками? — удивленно спросила она. И я закивала, как ребенок, которому предлагают купить мороженное, когда он коленку расшиб.

— Но почему? — спросила она, обхватывая мое лицо своими баклажановыми ладонями и гладя меня по спине своим хвостом.

— Я так устала здесь, — я высвободилась из рук демоницы и снова плюхнулась на мокрый песок. — Этот мир не для меня. Здесь нет мне места. А там у них я почувствовала себя, как дома. Понимаешь? — я искренне надеялась, что она сможет меня понять, но чуда не произошло, Луцея просто смотрела на меня удивленными глазами.

Я поджала колени, положила на них свои грязные ладони и уткнулась в них лицом, снова начав завывать.

От моей печальной песни меня оторвал вопль Луцеи:

— А ну пошла отсюда, рыбина!

Над гладью воды торчала милая головка рыжей русалки, а Луцея запускала в нее огненные шары, но русалка лишь увиливала от них, но не спешила уплывать.

— Перестань, — хрипло попросила я демоницу, и встав на ноги, стала заходить в воду.

— Настя, пожалуйста, не надо, — взмолилась Луцея, хватая меня за предплечье.

Я обернулась и кивнула ей.

— Она просто хочет поговорить.

— Откуда ты знаешь? — во взгляде и голосе демоницы легко читалось беспокойство и даже паника.