Мир отчетливо хмыкнул.

— Я с вами, — заявила Вика, мгновенно перейдя на русский, потому что с мамой она всегда говорила именно на нем.

— Нет, — ласково, но твердо сказала Лара.

Вика уже начала морщить личико, готовясь выдавать свой коронный вопль, но тут пришла помощь в лице Войты, который схватил вредную малышку, пощекотал и пообещал, что они поедут сейчас на виноградники и он разрешит ей там побегать.

Она взвизгнула и побежала к машине. Непонятно, чем ей так нравились эти поездки — откровенно говоря, для трехлетнего ребенка там была скука смертная — но Вика обожала виноградники и могла играть там хоть целый день. Это неимоверно радовало Романа. После разочарования в лице старшего сына, отказавшегося продолжать династию, его сначала приятно удивил младший, который вдруг увлекся семейным бизнесом, а теперь еще и внучка проявляла интерес.

— Díky brácho,[63] — подмигнул ему Мир.

— Seš mi dlužnej[64], - хмыкнул тот и пошел помогать племяннице — у нее никак не получалось забраться в автокресло.

— Войто, чепичку! — крикнула ему Лара, и тот махнул рукой с белой шапочкой, показывая, что он не забыл Викину панамку.

— Бэрушко, у нас не пятнадцать минут, а как минимум час, — шепнул Мирек ей в шею, и от его горячего дыхания кожа сразу же покрылась сладкими мурашками.

— А если повезет, то и два, — Лара потерлась об него ласковой кошкой.

— Два раза? — насмешливо поднял бровь Мир. — Или два часа?

— Хватит болтать, — приложила она ему палец к губам. — Пошли скорее!

Впереди их ждала широкая кровать в гостевой спальне, крепкие, не пропускающие звуков двери и такое долгожданное время вдвоем. А за окном щедрое июльское солнце золотило дома, лужайки, улицы и склоны виноградников, где бегала маленькая девочка Викторка — русоволосая и зеленоглазая — похожая одновременно и на маму, и на папу.

Примечания