«Ну, с этим разобрались», — усмехнулся я.
Теперь можно заниматься фонарями.
Подозвав Никиту Александровича, я обрисовал фронт работ. Окунев понятливо покивал, и буквально через полчаса весь двор был залит светом. И работа закипела с новой силой.
— Ваше высочество! — окликнул меня знакомый голос.
Я обернулся. Ко мне шел Сергей Иванович, рабочий с винодельни — на удивление рукастый плотник, вовсю помогал ремонтникам с крышей. О нем я слышал только хорошее.
— Слушаю, Сергей, что случилось?
— Тут такое дело, ваше высочество, — он приблизился почти вплотную и заговорщически понизил голос, — мы тут это… когда разбирали завал, унюхали запах пороха. Кажется, кто-то намеренно… понимаете?
Я кивнул. Конечно, понимаю.
— Сергей, я бы вас попросил не говорить об этом. Я расследую дело государственной важности, и лишние слухи мне ни к чему. Поможете мне? И все, что подозрительного найдете, отдельно складывайте. И накройте чем-нибудь от чужих глаз.
— Конечно, ваше высочество! Все сделаем! Можете на нас рассчитывать!
Я хлопнул его по плечу, и он поспешил выполнять мое поручение.
Только Сергей ушел, из толпы вынырнул Никита Александрович и отвел меня в сторону.
— Что-то узнали? — сразу спросил я его.
— Я тут пошустрил, как вы просили, ваше высочество. Катюшенька говорит, что видела, как двое мужчин выгружали новенькие бочки из телеги. Один был в грязном рабочем комбинезоне, второй — каком-то рванье.
— Бочки какие и сколько?
— Десять штук вроде, литров по двадцать пять. Катюшенька еще крикнула им, чтобы отвезли к винодельне, но они сказали,что им велено выгрузить тут.
— Интересно, кто это им велел, — задумчиво кивнул я. — Что-то еще?
— Да, ваше высочество. Поваренок Ваня. Тот мужиков не видел, но споткнулся об эти бочки, когда заходил в замок. Он точно помнит, что удивился, глядя, как аккуратно их составили.
— Значит, специально все сделано.
— Я тоже так думаю, — Никита Александрович на секунду замялся и продолжил: — Я взял на себя смелость и отправил своего человека, чтобы он поспрашивал в кабаках, вдруг кто видел этих грузчиков?