-Потому что ты, точнее раньше Андрей Мухоморов, а теперь уже ты — позор семьи, — откровенно расхохоталась дриада.

Я тем временем окинул взглядом обширное и богато отделанное помещение и оценил, что общество здесь в чем-то весьма далеко ушло от века примитивных ружей и револьверов. По крайней мере в зале горели яркие лампы, хотя на сцене около инструментов стояли музыканты, а не какая-то аппаратура. Посетители жались у стен, но это понятно. Здесь же что-то произошло.

-Это не электричество, кстати, — как будто услышала мои мысли про освещение Ива. — А магические светильники. Это дорогой клуб.

-Но про электричество ты по крайней мере знаешь, — задумчиво произнес я.

-А чего про него не знать? — удивилась девушка. — Его в некоторых шахтах используют для освещения. Там где огонь нельзя использовать, потому что воздуха не напасешься, а магию адамантин подавляет.

Я хотел было спросить про это непонятное для меня вещество, адамантин, но тут мы вышли на улицу, и я попросту говоря обалдел, увидев несколько массивных автомобилей, или уж скорее паровозов, которые, правда, обходились без рельсов. Но один автомобиль как раз отъезжал, и пыхтел он прямо как паровоз, да и колеса приводились в действие примитивными шатунами. Хотя паром это чудо техники мостовую не обдавало, а выбрасывало его через высокую трубу.

Но гораздо большее впечатление на меня произвела другая машина. А именно шагоход, который сейчас стоял, или может правильнее сказать, сидел на мостовой, высоко задрав шесть согнутых в суставах ног. Он тоже попыхивал паром, а ещё оказался бронирован. И вооружен. Из башни на крыше торчал сдвоенный пулемет с кожухами для водяного охлаждения, а вперед, рядом с местом водителя, смотрел короткий ствол небольшой пушки или может быть мортиры.

Но полюбоваться техникой мне не довелось, потому что когда я бросил взгляд на отъезжавшую машину, в окне мелькнуло бледное лицо парня, которого недавно выносили на носилках. Пришел, значит, в себя. Но заметил его не только я, а как оказалось и Ива, потому что она зло буквально прошипела у меня в голове:

-Короеды! Выжил, гаденыш бобровый!

-Что это значит? — настороженно спросил я, догадавшись что «короеды» это ругательство, впрочем как и упоминания бобра.

-А то и значит! Не удалась моя атака! Только сама окочурилась, да прихлебатель Андрей Мухоморов тоже в ад отправился.

-Строго говоря, ты жива, — не согласился я.

-Ну да… Тело погибло. А я тоже должна была, но почему-то меня на место Мухоморова подселило. Но сверху ещё тобой придавило.

-В общем, совсем помер только Мухоморов, — задумчиво резюмировал я. — Даже жалко парня.

-А нечего было в замочную скважину подглядывать, — фыркнула дриада. — Моего артефакта максимум на три метра хватить могло.

-То есть ты — террористка-смертница? — уточнил я.

-Сам такой, зуб бобровый! — не согласилась та. — Я диверсантка, выживание которой в операции не предполагалось.

-Почему?

-А потому что этого графеныша охраняют хорошо! Я подобраться к нему смогла только в клубе дурацком, да и то меня сначала всю ощупали, прежде чем разрешили с ним в комнату для разврата подняться. Потому и нормальной гранаты было не пронести, пришлось артефакт добывать. А тут вон что вышло. Его похоже амулет защитный спас.

На последних слова дриада всхлипнула, и я совсем уж собрался её пожалеть, но решил для начала уточнить: