А я ещё и обратил внимание, что в бою эта мышка стала вполне себе нормальной, даже привлекательной. Вот что с девушкой сделала возможность пустить мне кровь!
— Не стоит, — отказался от медицинской помощи я. — Я умею лечить. Если есть чем, просто вытрите кровь с пола.
— Вы умеете исцелять? — охнула Малина. — Боги! Даже без обучения? А я вас чуть не убила. Сама что-то сделала с артефактом, что он показал полнейшую чушь, и бросилась на вас. Но просто испугалась. Простите меня!
— Я понимаю, — кивнул я, поднимая стул и наблюдая, как девушка оттирает пол какой-то тряпкой. Кажется чем-то из своей одежды.
-
-
-
Я только чертыхнулся, поняв, на что эта нахалка намекает. На прошлую ночь, да может и на все предыдущие, когда я спал, а она могла делать всё что угодно, полностью отключая меня от органов чувств.
Дальше я окончательно залечил порез на руке и договорился с крайне смущенной и виновато смотревшей на меня Малиной, что она уже сегодня выпишет бумагу, а главное поставит на нее печати, и уже к концу рабочего дня я могу зайти и забрать документ.
На улице я принялся размышлять о чуть не случившемся провале:
-
-
Когда я зашел вечером в канцелярию и поднялся в тридцать девятый кабинет, то аж не узнал девушку, которая сидела за столом. Малина изменилась. Сильно. А всего-то чуточку косметики и уверенное выражение лица.
Заметив мой восхищенный взгляд, девушка вскочила и распахнула полы серой мантии. И я аж присвистнул. На ней была надета очень смелая одежда, в которой на улице здесь не ходят. Разве что в клубы танцевальные. Я кивнул, улыбнулся и произнес:
— Позволь пригласить тебя сегодня в клуб. Потанцевать и… всё такое…
— С радостью, — улыбнулась девушка, но затем стала серьезной. — Только я покаюсь сначала. Бумажку я не подписала. Там такие бюрократы у нас сидят. Но я попробую завтра. В крайнем случае затянется дня на три. Извини.
— Да понимаю, ты не виновата, — только развел руками я.
А дальше я подождал немного. Когда часы пробили время окончания работы, Малина скинула мантию, надела яркий плащ, и мы пошли развлекаться.