– Я постою! – гордо отказалась визитерша.

Подозреваю, она попросту опасалась, что стулья не выдержат такого напора красоты.

Первая жалоба ожидаемо касалась Ихтиара. Мадам Цацуева невзлюбила бедного водяного с первой встречи и теперь не упускала случая обвинить его хоть в чем-то.

На этот раз она утверждала, что Ихтиар держит наркопритон, – дескать, сама видела ночью крайне подозрительную личность на его участке. Небось за дозой приезжали!

– Постойте, – я помотала головой, – а как вы могли это увидеть? Ведь было темно?

– У меня бессонница! – чуть визгливо парировала дама, выпятив пышную грудь. – А шо, честной гражданке уже и проснуться ночью нельзя?!

Голос у мадам Цацуевой подкачал – к таким габаритам больше подошло бы сочное контральто.

– Можно, – вздохнула я. – Только не говорите, что у вас есть прибор ночного видения.

Насколько я знала, в жилах мадам Цацуевой не текло ни капельки крови волшебных народов, так что ее зрение должно быть в пределах человеческой нормы.

– Я и без него отлично все разглядела! – Она оскорбленно поджала губы и перешла в наступление: – Вы хотите сказать, шо я вру?!

– Нет, что вы. – Я пошла на попятную, отлично зная, что мадам не преминет при случае накатать кляузу и на меня. Эх, привлечь бы ее за заведомо неправдивое сообщение о преступлении! Кстати, а это мысль. – Проверим. Так, а тут что?..

И сделала вид, что увлеклась изучением следующей жалобы.

Впрочем, к концу страницы мой интерес стал непритворным. Героем сего заявления был Хельги, младший из семейства троллей.

Для верности я перечитала дважды. Пристальный взгляд мадам Цацуевой не позволял мне рассмеяться вслух, хотя очень хотелось.

– Кхм, я правильно поняла, – начала я медленно, отложив ее писанину в сторону, – что он напал на вас и насильно поцеловал?

– Принудил! – подтвердила мадам, обмахиваясь ладошкой. – Хулиган!

Прозвучало… томно.

Я вообразила эту сцену в красках: теплый летний вечер, мадам Цацуева в полупрозрачном одеянии, юный тролль, при виде такого зрелища потерявший голову от страсти…

Пожалуй, эта картина стоила того, чтобы увековечить ее на полотне какого-нибудь живописца! «Барышня и хулиган».

– И чего вы хотите? Привлечь его к ответственности за… мелкое хулиганство? – Последнее я произнесла с сомнением. Надеюсь, она не будет утверждать, что имела место попытка изнасилования? – Но он ведь несовершеннолетний.