— Ты считаешь, мы сделали глупость? — спросила Головастик.
— А что, нет? — ответил Четырехглазый вопросом на вопрос. — Кто тебя тянул в параллельные миры?
— Но ты живешь в параллельном мире уже две тысячи лет!
— В моем мире нет ни людей, ни богов, — сказал Четырехглазый. — Потому что я осторожен. А ты нет. Сколько дней ты медитировала перед тем, как открыть свой первый мир?
— Я не люблю медитировать, — смущенно ответила Головастик.
— Зря. Очень помогает держать воображение в отведенном для него месте. Ну ладно, я еще могу допустить, что ты открыла опасный мир случайно, не подумав о последствиях. Но зачем ты подарила это знание Бомжу?
— У меня не было другого выхода. Ты же помнишь, какую кашу он заварил.
— Другой выход есть всегда, — наставительно произнес Четырехглазый. — Ты могла тихо уйти, разменяв Сергея на Лену. Судьба мира к тому моменту была уже решена, не было никакой необходимости продолжать противостояние.
Я непроизвольно поежился. Головастик бросила на меня быстрый взгляд и сказала:
— Я не могла его бросить.
— Могла, — возразил Четырехглазый. — Но не захотела. Что ж, это твое право и твой выбор. Но почему ты не пообещала Бомжу что-нибудь менее значимое?
— Он бы не согласился на менее значимое!
— И это говорит мать лжи, — улыбнулся Четырехглазый. — Ни за что не поверю, что ты не могла так сформулировать условия сделки, чтобы запутать Бомжа и втюхать ему пустышку.
— Я так и сделала, — заявила Головастик. — Он подразумевал гораздо большее.
— А ты должна была дать ему гораздо меньшее, — заявил Четырехглазый. — А раз уж дала то, что нельзя давать — потом надо было принять меры.
— Какие меры? — настороженно спросила Головастик. — Убить его, что ли?
Четырехглазый пожал плечами.
— Может, и убить, — сказал он. — Тебе виднее. Но раз ты дала такую силу тому, кто наверняка направит ее во вред, ты обязана была принять меры. Если не убить, так хотя бы следить за каждым его шагом.
— Как можно за ним следить? — удивилась Головастик. — Любой из нас, если захочется скрыться от наблюдения товарищей…
Четырехглазый покровительственно улыбнулся.