– Как давно у тебя это письмо?
– Н-ну... – Март Кройхауф втянул голову в плечи. – Когда я вернулся в Альдсвик, было так много работы дома и всяких дел... Я должен был заботиться обо всем и обо всех...
– Как давно?
– Ч-четыре недели.
– Четыре недели?! Ты хочешь сказать, что таскаешь в кармане императорское послание уже почти месяц и забыл о нем?
Март Кройхауф попытался по возможности съежиться и уменьшиться в размерах, что при его комплекции было достаточно сложно; вид у него стал такой несчастный, что хотелось немедленно начать ему сочувствовать.
– Ломайте же печать, господин Кимберон, – воскликнула госпожа Мета, – чтобы мы, наконец, узнали, что там написано.
Ким отбросил мысль доказывать ей, что письмо адресовано ему, а не всему дому; ибо все равно письмо императора – и роль, которую сыграл в этом злосчастный кандидат в бургомистры, – будут завтра предметом пересудов в Альдсвике. Кроме того, содержание письмо интересовало его ничуть не меньше, чем госпожу Мету.
Итак, он сломал печать и развернул пергамент. Почерк был тот же самый, что и на конверте, – очевидно, почерк канцелярского писца, витиеватый, однако каллиграфически четкий:
Fabians V Alexis
Patris Matrisque gratia et acclamatione excercitus
Humanorum Imperator Rexque futurus ad occasicnem
coronationis suae invitat membrum quodlibet Consilii
Terrae Aldensis ad Kalendas mensis Imprimis in Urbem
Magnae Aureolis
Ким закончил чтение и с изумлением посмотрел на остальных. Они уставились на него точно с таким же видом, только по другой причине.
– И что это значит? – наконец, не выдержав, спросил Мартен Кройхауф.
– О! – Ким не подумал о том, что среди них он единственный, кому знаком старинный язык ученых. – Это довольно сложное предложение, но значит оно примерно следующее: Фабиан Пятый Алексис – это его фамилия или что-то в этом роде, – милостью Отца и Матери, призванный войском людей... нет, провозглашенный императором войском людей, приглашает по случаю своей коронации кого-либо из членов Совета Эльдерланда в первый день месяца имприлис... э-э... в город Великий Ауреолис. Месяц имприлис, – добавил он, – это первый месяц по календарю людей, но третий по нашему, тот, который мы называем мартом.
– Но первый день марта будет уже через две недели! – воскликнула госпожа Мета.
– Минутку, – произнес Кимберон. – Тут есть что-то еще.