И он останавливается на полдороге. А Ленка, как ни в чем не бывало, укладывается на постель, крепко обнимает подушку – теперь подушка будет пахнуть ее запахом, думает Фил.

– Разбуди утром, хорошо? – шепчет она сонно. – Нам же ехать далеко…

Так и осталась на его кровати. А он кое-как устроился в кресле.

На полу валялась Ленкина сумочка – оранжевая, в спортивном стиле, – а в сумочке лежал его новый спикер (отключенный). Фил хотел потихоньку стащить аппарат, но не решился. Пусть будет, как будет.

До рассвета оставалась пара часов, белесое северное небо уже понемногу розовело, а Фил совершенно не представлял, что с ним будет завтра.

Ему отчего-то стало грустно. Он тихонько поднялся, задвинул шторы поплотнее. Снова забрался в кресло. Долго сидел так, прислушиваясь к ее дыханию; потом и сам незаметно уснул.

В это самое время, а может, чуть раньше, в комнате матери тихонько, но очень требовательно запиликал телефонный звонок.

Это был старый аппарат: мать Фила все никак не могла решиться завести нормальный спикер. А может, боялась. Далеко не каждому приятно знать, что твое лицо видит собеседник. Особенно если ты уже лет десять живешь одна… ну, с сыном… и уже не слишком-то заботишься о внешности. Да еще денег никогда ни на что не хватает. Словом, вы понимаете.

Матери Фила было тридцать девять.

Она села на постели. Протянула руку к прикроватному столику. Взяла трубку. Откашлявшись, проговорила:

– Алло?

– Hello, darling, – игриво произнес мужчина, но тут же, не дожидаясь, пока женщина отключит связь, добавил обычным голосом: – Оль, это Мирский. Помнишь такого?

– Здравствуй, Кольт.

– Извини за поздний звонок. Или, точнее сказать, за ранний, – Николай Павлович говорил непринужденно, будто они были знакомы сто лет, и даже довольно тесно; судя по всему, так оно и было. – А чтобы ты не задавала вопросов, лучше я спрошу сам: твой Филипп дома сейчас?

– Дома. Свет горел. Он поздно пришел, я не стала выходить. А что?

– Постой. Он один?

– Не знаю. Он передо мной не отчитывается. А что тебе до Филиппа?

– Нет, Оля, ты не поняла. Мне просто хочется знать. Ты же в курсе, он ведь со мной работает, возит мне документы…

– Что-то по его работе? – забеспокоилась Ольга. – Ты лучше мне скажи сразу. У него и так в последнее время неприятности. Телефон на улице отобрали…

– Его неприятности подходят к концу, – объявил Мирский. – Я принял такое решение. Я даже телефон ему подарил.