– Эй, юноша, с вами все в порядке? – поинтересовался он, поигрывая ручным электрошокером.

– Я сейчас, сейчас, – кое-как выговорил Фил. – Я только сполоснусь и пойду куплю чего-нибудь. У меня мультикарта.

Язык не подвел. Вроде в словах не путался.

– Спиртное ночью не продаем, – предупредил охранник. – И не вздумай.

– Мне и не надо.

Охранник пару секунд постоял, понаблюдал. Повернулся и вышел, оставив дверь приоткрытой.

Хорошо хоть не выгнал. Вот позор-то был бы. Вернулся бы ни с чем, как бомж вонючий.

А если так посмотреть, Фил, – при чем здесь ты? На черта мне все это нужно? И она, и этот ее чудесный брат, который хотел сбежать из дома? Богатенькие сынки, они все такие. Придурки. А я-то при чем? Я же сделал то, что просили. Я ее нашел. Сейчас пойду и…

Филипп увидел на стене, неподалеку от кассы, стеклянный навес, а под навесом смартфон – как обычно в подобных местах, это была простецкая модель, с небольшим дисплеем. Вставляешь карту и делаешь вызов. Он направился к телефону, на ходу вынимая из кармана мультикарту, подарок Мирского. Приз от нашего спонсора. Фил уже протянул руку, чтобы активизировать телефон, и вдруг остановился.

Все было предельно ясно. Стоит только ему вызвать номер, и эта история кончится.

Добрый хозяин подарит ему спикер, и мотороллер, и много чего еще. Его возьмут на работу. Вот только Ленку после этого он не увидит. А напоследок она посмотрит на него как на пустое место.

Филипп зажмурился, потом снова открыл глаза. Странное дело: не было уже у него никакого спикера, и очков на нем не было, а картинка вокруг все равно как будто дрогнула и сместилась. Впрочем, мир снова стал знакомым и понятным. Он сунул карту обратно в карман, огляделся и двинулся через пустынный холл к торговому залу, туда, где у стенки боязливо жались друг к другу пустые тележки.

– Не ем я эту колбасу. Что же ты глупый такой.

Он не замечал ее улыбки: Ленка сидела, положив руки на руль, а голову на руки. Вероятно, смертельно устала за всю свою жизнь от дураков-ровесников. Кстати, Фил был даже старше на полгода.

– Не хочешь, тогда самогрейку бери.

– А что это такое? – Ленка живо обернулась, и он впился глазами в ее лицо: какого черта, она над ним смеется! – Самогрейка? Как это?

– Поворачиваешь донышко, она и разогревается. Химия. Что, не видела никогда?

– Дурацкое название, – с этими словами вздорная девица отобрала у него банку с готовым супом. Повертела так и сяк. «Давай сюда, не могу на это смотреть, – протянул руку курьер. – Никогда в походы не ходила?» – «Пешком? Не помню». – «О"кей, забыли».

Потом она жадно выгребала ложкой лапшу, а Фил ждал своей очереди. Доберется и до колбасы, будьте уверены, думал он. Но, возвратив изрядно полегчавшую банку, Ленка о чем-то задумалась. Нарисовала пальцем смайлик на запотевшем стекле (Фил удивился), затем стерла все салфеткой, с минуту поглядела куда-то вдаль и вдруг сказала негромко:

– Отцу не доложил про меня. Теперь на работу не возьмут?