— С их шуры-мурами им разве было до этого, — съязвил Кит.

— Вполне вероятно, что он и не доплыл сюда, — предположила Лана. — Он мог застрять в камнях, где-нибудь выше по течению.

— Возможно, — проронил Глен, заталкивая в рот очередной сморщенный диск абрикоса. — С другой стороны, он в любой момент может всплыть где-нибудь тут.

— Он даже может сам выплыть, — подхватил Кит. — Кто сказал, что он мертв?

— Я выстрелила в него дважды, — промолвила Дорис с таким видом, словно неожиданно потеряла интерес к еде. — И он свалился с такой кручи. Да и доктор Дальтон пару раз пульнула в него.

— А попала?

— Не знаю.

— Тогда как мы можем быть уверены, что он мертв?

— Я уверена, — недовольно пробубнила Дорис.

И все головы медленно повернулись к озеру.

Но Говард глядел в землю прямо перед собой. До этого момента у него не было ни малейших сомнений в том, что Губерт мертв. Ведь так сказала им Дорис.

Если даже его не прикончили пули, то доконало падение. Если он и долетел до ручья живым, то скорее всего утонул или разбился насмерть о камни, проплывая пороги.

«Он должен быть мертвым», — убеждал себя Говард.

А что, если нет?

— Да перестаньте, ребята, — взмолилась Лана. — Никто не смог бы выжить после такого. — Но, судя по выражению ее лица, она и сама не верила своим словам.

— Слышали когда-нибудь о Распутине, сумасшедшем русском монахе? — подлил масла в огонь Кит. — Этого сукиного сына отравили мышьяком, потом изрешетили пулями, потом проткнули пару миллионов раз кинжалом и бросили в воду, а он все никак не хотел отдавать Богу душу.

— Получил взбучку, а она ему до ручки, — сострил Глен.

У Говарда вырвался стон, и все оглянулись на него.

— Какие проблемы, Гаубица?

— Может, пару человек должны подняться назад и остаться с доктором Дальтон?