Йанира оказалась в Лондоне наедине с безумцем.

Ее затрясло, и она сделала отчаянную попытку открыть глаза.

На мгновение ее застал врасплох свет: необычно мягкий и приглушенный. Зрение медленно прояснялось. Ее принесли в незнакомый дом. В камине у противоположной стены ярко горел огонь. Убранство комнаты говорило о богатстве ее владельца: мебель подобрана со вкусом, стены оклеены дорогими обоями, каминная полка украшена изысканной резьбой. Дверной проем с арочным завершением в ногах кровати, на которой она лежала, вел в неизвестное ей соседнее помещение. В шаре дымчатого стекла на начищенном до блеска медном кронштейне горел газ. Одеяла, которыми она была укрыта, были пухлыми и теплыми, украшены богатыми орнаментами.

Человек, который принес ее сюда, как она вспомнила, был одет достаточно изысканно. Значит, это джентльмен, хоть и сумасшедший. Несмотря на теплые одеяла, ее снова пробрала дрожь; она попыталась сесть, но обнаружила, что не в состоянии даже двинуть головой без того, чтобы комната не начала вращаться вокруг нее. «Опоили… — мелькнула у нее вялая мысль. — Меня опоили чем-то…» Страх охватил ее с новой силой.

Издалека доносились голоса — мужские голоса, откуда-то из-под ее богато обставленной тюрьмы. «Что ему нужно от меня?» Она напрягла память, стараясь вспомнить подробности тех последних, страшных мгновений на улице. Она припомнила, как он кричал ей что-то на ее родном языке; только сейчас до нее дошло, что это были изумленные проклятия. «Откуда британский джентльмен знает язык древних Афин и Эфеса?» Голова работала слишком плохо и сбивчиво, чтобы вспомнить все, что читала она на станции о жителях Лондона по ту сторону Британских Врат.

Тут она со страхом заметила, что голоса приближаются. Поднимаются по лестнице, направляясь в ее сторону. Тяжелые шаги, скрип деревянных ступеней… Потом слуха ее коснулся металлический скрежет ключа, и дверь начала медленно открываться.

— …присмотри за мистером Мейбриком, Чарльз. Лекарство, которое я ему дал, успокоит его на несколько часов. Я спущусь и займусь им через некоторое время, после того, как разберусь здесь.

— Хорошо, сэр.

Голоса напоминали гидов «Путешествий во времени» или героев тех фильмов про Лондон, которые смотрели они с Маркусом. Фильмов — тут она с ужасом вспомнила, откуда знакомо ей это имя: Мейбрик, — про Джека-Потрошителя…

Дверь наконец отворилась. Он стоял в проеме — человек, застреливший Джину Кеддрик и принесший ее сюда. Долгую минуту он просто стоял, не улыбаясь, вглядываясь в ее широко открытые глаза. Потом бесшумно шагнул в спальню и прикрыл за собой дверь. Негромко щелкнул замок. Он повернул ключ и убрал его в карман. Она смотрела, как он приближается, с нарастающим ужасом — всю фигуру его словно обволакивала жуткая тьма.

— Ну что ж, дорогая моя, — мягко произнес он, придвигая кресло к изголовью кровати. — Право же, я не ожидал, что вы очнетесь так быстро.

Будь у нее возможность двигаться, она отвернулась бы от руки, которую он положил ей на лоб. Исходившая от него злоба почти оглушала Она вскрикнула, как от физического удара.

— Вам нечего бояться, дорогая моя. Я и в мыслях не имел причинять вам вред. — Он негромко рассмеялся неведомой ей шутке. — Скажите, как вас зовут?

Язык ее поворачивался против ее воли.

— Йанира… — Зелье, которым он ее опоил, шумело в голове, наводя на нее еще больший ужас.

— Йанира? Откуда вы? И как ваша фамилия?

Ее называли Кассондрой — титулом жрицы Артемиды. Она прошептала и это имя, не столько увидев, сколько ощутив его потрясение при этом.

— Кассондра? Чертовски странная фамилия. Так откуда вы, черт возьми, взялись? Ее охватило смятение.

— С вокзала… — начала было она.

— Да нет, не с какого вокзала, женщина! Откуда вы родом?