Весь мой настрой улетучился, я понимала, что не готова к этому. Не с ним, и не при таких обстоятельствах. Но выбора у меня не было, хотя, может и был: я могу сейчас постараться расслабиться, и Волков сделает это нежно, или я просто хотела на это надеяться. А могу сопротивляться, и он просто возьмет меня силой. У него нет морали, нет принципов, его не смущает то, что это против моей воли.

Дьявол жесток, но никто не сказал, что у него ангельская внешность.

Он отпустил меня, и я заметила, как он сжимает кулаки от наступающей злости. Я боюсь, и боюсь не только за себя. Но больше всего мне страшно из-за своего следующего действия. Я обвила его лицо руками, и сама поцеловала. Все произошло настолько быстро, что я сама не поняла, что творю. Волков напрягся сначала, он так же не ожидал этого, а после углубил поцелуй, переводя его в более жестокий, настырный, властный. Он подхватил меня за бедра, и я на автомате обвила его талию ногами. Все так же, не разрывая поцелуя он уложил меня на кровать.

— Это все лишнее. — он шептал это мне на ухо, пока я разрешала раздевать меня.

Халат, шорты, майка полетели на пол, я остаюсь в одних кружевных трусиках. Следом и рубашка Волкова туда же присоединилась. Я боролась с желанием прикрыть оголенную грудь, но боялась и пошевелиться. Волков жадно рассматривал мое тело, пока я сверлила взглядом стену.

— Посмотри на меня, Эля. — он не хватает мой подбородок, как обычно, только говорит.

Я несмело поворачиваю голову и застываю. У него идеальное тело, большие плечи, широкая грудь, накачанный пресс. Я слышала его тяжелое дыхание, ему трудно сдерживаться, он готов прямо сейчас наброситься на меня, но сдерживается. Но почему? Я не верю ему, он сам говорил, что не будет нежен, что поменялось сейчас?

Его глаза горят желанием, он тянется к ремню брюк.

— Я хочу принести тебе удовольствие, не только боль, но для этого ты должна расслабиться. — брюки летят на пол к остальным вещам, и Волков нависает сверху.

Я закрыла глаза, когда его губы коснулись кожи на моей шее. Казалось, словно по ней прошлись раскаленным железом. Он проложил влажную дорожку из поцелуев ниже, к ключице, слегка кусая кожу, потом к груди. Стоило ему обхватить губами мой правый сосок, как я сжала простынь руками по боках.

— Ты вся дрожишь. — его хриплый голос начинает сводить меня с ума, и мне это не нравиться.

Волков вернулся к моим губам, пальцем вытирая со щеку мою слезу.

— Ложимся спать, на сегодня я доволен.

Я выдохнула от облегчения, что сегодня он меня не тронет. Но как только я хотела подняться, чтобы одеться и уйти, Волков меня остановил.

— Я хочу, чтобы ты спала в моей комнате, со мной.

— Зачем?

— Эля, не задавай глупых вопросов! Я сказал, что ты спишь здесь!

А вот и тиран вернулся. Его взгляд вновь стал холодным, а желваки на скулах заходили. Я хотела надеть пижаму, но и тут Эрик меня остановил.

— Спи так.

— Но мне не удобно так… — я замолкла, встретившись с его глазами, и молча залезла под одеяло.