— Она не более опасна, чем болотный ил, — усмехнулся ведьмак, шаря в сумке со своими «волшебными пузырьками».

Темный эльф благодарно улыбнулся, опуская взгляд на свою забрызганную слизью, но, несмотря на это, совершенно целую куртку — если не считать порезов, нанесенных когтями «летучих мышей». Потом глотнул зелье ведьмака, покрутил головой, потирая горло, и, заметно шатаясь, побрел к противоположной стене. Он провел пальцами по ее поверхности, припал ухом, напряженно прислушиваясь и до крови кусая губы, потом, не отрываясь, переполз в другое место, и так до тех пор, пока, обойдя весь грот по кругу, не вернулся назад. Он прикрыл глаза, еще раз глотнул из склянки, глубоко вздохнул и пристально уставился на то место, с которого начал свои поиски. Ведьмак опустил руку ему на плечо.

— Что, велико искушение махнуть на все запреты и воспользоваться стандартной магией? — улыбнулся он, понимая мучения эльфа.

Дани, грустно усмехнувшись, кивнул.

— Слушай, а может, ну их? — как всегда неожиданно заговорил орк.

Дани беззвучно рассмеялся, тихо всхлипывая.

— А что будет, если эти запреты нарушить? — спросил Эльстан у Корда, тактично не беспокоя темного мага, восстанавливающего голос.

Орк пожал плечами.

— Да все, что угодно. Если никакого прроклятия нет, то — ничего. Зверри, прравда, могут почуять, но это не так страшно — их можно нейтррализовать, и не убивая. А если есть… в смысле проклятие, то — смотрря какое. Могут мерртвые восстать, но это еще ничего, Дани — некрромант, а могут… горры сомкнуться. Он, конечно, владеет магией земли и, если надо, вообще может все эти горры сдвинуть или снести, но… тогда нас сразу вычислят. И вдобавок гномы войну объявят, — печально завершил орк.

Ведьмак присвистнул.

— Да-а, — протянул он, — перспективка…

Дани сидел на полу, скрестив ноги, закрыв лицо руками, и мерно покачивался, выравнивая дыхание. Я подсела к нему, погладив по голове.

— Ну что, великий маг, будем класть большой с прибором на запреты?

Он отрицательно покачал головой.

— Я почему-то так и думала… Витольд, мы тут сколько сможем продержаться, не выковыриваясь?

Ведьмак задумался, но Дани глубоко вздохнул, отнял руки от лица и пристально посмотрел мне в глаза.

— Джен, я готов, — тихо, но очень решительно заявил он.

— Дани, родной, — мягко улыбнулась я, — мы, конечно, очень ценим твое желание положить свою жизнь во имя спасения ближних, но — не поверишь, что-то мне подсказывает, что от тебя живого нам будет все же больше проку.

Он фыркнул, немного повеселев.

— Может, отдохнешь чуть-чуть? — предложила я.