– Поверит. Я знаю, что нужно сказать. К тому же такое уже бывало. Так что он поверит.

– А ты уверен, что Рыжий действительно хочет напасть на караван?

– Он сам хвастал об этом перед своими прихвостнями, а я услышал. Так что если ромеи хотят благополучно добраться до дома, придётся раскошелиться.

– А я грешным делом подумал, что ты сам хочешь напасть на караван.

– У меня была такая мысль, но единственным кораблём атаковать караван бессмысленно: пока топишь одно судно, остальные успеют удрать, – пожал плечами Свейн.

– Ты так уверен, что тебе удалось бы потопить их?

– Это же просто купеческие барки, – рассмеялся викинг, и Вадим неожиданно понял, что совершенно не знает этих людей.

Следующим утром, едва рассвело, Свейн приказал поднять парус и вывел корабль в море. Стоявший у рулевого весла Юрген вскинул голову, словно нюхая ветер. Помолчав несколько минут, он повернулся к капитану и что-то тихо произнес. Кивнув, Свейн нашёл взглядом Свена и молча указал ему на мачту. Тот с ловкостью обезьяны взобрался на самый верх и, внимательно осмотревшись, крикнул:

– Справа по борту четыре паруса идут в нашу сторону.

– Рыжий Олаф, – удовлетворенно кивнул Свейн. – На вёсла, акулий корм. Мы должны проскочить раньше, чем они заметят нас.

– Если Свен их рассмотрел, то и их наблюдатели могли нас увидеть, – высказал предположение Вадим.

– Ну уж нет, – рассмеялся в ответ Рольф. – У нашего волчонка зрение, как у полярной совы. Он видит то, чего обычный человек увидеть просто не может.

«Похоже, у парня дальнозоркость», – подумал Вадим, благоразумно промолчав.

Воины навалились на вёсла, и драккар полетел по волнам словно стрела. Юрген вёл корабль вдоль побережья, стараясь не подходить слишком близко к рыбачьим деревням. Лишний шум им был не нужен. Ещё через день на горизонте показались белоснежные стены с золотыми куполами, и Вадим задумался, припоминая уроки истории.

Судя по всему, Египет ещё не стал мусульманским, а знаменитые пирамиды ещё не превратились в достояние далёкой истории. Они вошли в порт с опущенным парусом, всем своим видом показывая мирные намерения. С борта драккара сошли только Свейн, Рольф и трое молодых воинов. Вадим просился с ними, но Свейн был непреклонен.

– Книгочей нам ещё потребуется, а арестовать нас ромейский чиновник не решится. Команда драккара – это не пьяные гоплиты. Парни сожгут все корабли, стоящие в порту. Да и не за что ему нас арестовывать. Мы же не угрожаем, а наоборот, пытаемся помочь.

Парламентёры ушли, а все оставшиеся принялись не спеша облачаться в доспехи. Только теперь Вадим увидел, как по-настоящему выглядит викинг в боевом облачении. Кольчуги двойного плетения, обильно смазанные жиром от воздействия морской соли. Наручи и поножи, боевые пояса, рогатые шлемы и плоские деревянные щиты, обитые железом по краю. Всё это выглядело очень внушительно и напрочь отбивало желание задираться.

В этом Вадим убедился, увидев, как римский патруль, направившийся было в сторону их корабля, вдруг затоптался на месте, а потом свернул в сторону. Надев свою кольчугу, он застегнул на талии пояс с мечом и, сунув в петельку секиру, медленно потянулся, разминая мышцы. Жизнь на корабле, постоянная гребля и тренировки сделали его ещё сильнее.

Рассевшись вдоль борта, которым драккар был пришвартован к пирсу, воины с ленивым интересом наблюдали за обычной жизнью порта. Сновали туда-сюда крикливые торговцы-лоточники, лениво переругивались босоногие грузчики, ожидавшие появления купцов, иногда важно шествовали городские стражники и чиновники порта.

Внимательно наблюдая за этой жизнью, Вадим вдруг понял, что за прошедшие века так ничего и не изменилось. Сменятся эпохи, вместо дерева и бронзы появятся сталь и бетон, а люди останутся прежними. Смуглые, сухощавые, словно провяленные жарким солнцем, они так и будут наблюдать за вошедшими в порт кораблями с каменными, как у идолов, ли цами.