— Ох, вот только не надо этого мусора, который навалили тут немцы за два десятка лет. Кто такие арийцы? Где вы видели арийцев? Британцы — это арийцы? А войну выиграли, и еще выиграют не одну, так что не надо этой ерунды…

Прозвучал удар гонга, и гостей пригласили в другой зал, еще больший, чем этот, и с еще большим количеством свечей.

В центре зала было нечто похожее на круглую сцену шекспировского театра «Глобус», по периметру амфитеатром возвышались зрительные ложи. Большая их часть была прикрыта белым прозрачным покрывалом, но в некоторых покрывала были отдернуты. Венчал помещение огромный параболический купол, в центре которого была изображена красная пламенеющая пентаграмма и несколько слов на латыни.

Лорду поднесли шпагу — знак председательствующего. Несомненно, это было последнее председательство лорда, и он стремился выполнить все наилучшим образом. Он запомнится братьям как образцовый председатель.

Наступало время Сатурна — планеты, управляющей Водолеем. И это был шанс подчинить страну Водолея. Страна Овена подчинена. Страна Козерога переходит под новую форму управления.[30]

Лорд взмахнул шпагой, и гул голосов прекратился.

— Братья! — обратился он к собравшимся. — Братья, долгие 10 лет мы ждали этого часа. Долгие 10 лет наши усилия были направлены к единой цели. И сегодня, когда цель уже почти достигнута, мы соединяем наши руки в едином порыве. Мир принадлежит нам! Берите его, владейте им! Наступает время нашего триумфа!

Лорд, пошатываясь, встал со своего кресла-каталки. Он, слегка пошатываясь, сделал несколько шагов к сцене. Сикхи поддерживали его за руки. С другого конца зала такие же сикхи тащили клетку. Существо, сидевшее в клетке, металось и страшно кричало.

— Братья! — Акустика в помещении была такова, что негромкий голос лорда Хейза перекрывал вопли существа, метавшегося в клетке. — Начнем же наш ритуал, и пусть каждый из нас увидит истину! Пригубим чашу братства! Брат Бэнджамин! Брат Самуэль! Подойдите ко мне! Я выбираю вас в почетные подмастерья!

С амфитеатра стали спускаться два человека в черных фраках. Ослепительно-белые пластроны были заколоты такими же рубиновыми брошами, как и у лорда. Не точно такими же, но очень похожими.

Сикхи поднесли клетку ближе к свету, и стало понятно, что за существо в ней металось. Это был индийский мальчик лет 6. На нем был белый тюрбан и желтый металлический, вероятно золотой, ошейник с драгоценными камнями. Только английские аристократы способны так изящно обставить жертвоприношение. Этот мальчик за всю свою жизнь не видел даже во сне столько драгоценностей, сколько оказалось на его шее в его последние минуты.

Братья Бэнджамин и Самуэль извлекли мальчика из клетки и подняли на руках. В зале воцарилось оживление. Оно нарастало по мере того, как лорд совершал таинство. Несколькими движениями профессионального фехтовальщика он нанес мальчику раны, из которых ручьями полилась кровь. Мальчик кричал и бился, но братья держали его крепко, и вскоре его движения становились все слабее и слабее. На сцене появился золотой кубок, в который брызгали последние капли крови жертвы. Сикхи несли вторую клетку.

Все происходящее не было просто бессмысленной кровавой оргией. Был продуман каждый шаг участников, было определено, почему именно из этого угла выносится следующая жертва, почему для жертвоприношения используется шпага, а не топор или меч. Это была форма кровавой магии, призванной вызвать у участников коллективный транс. В этом состоянии открывалось будущее, прояснялось прошлое. Завершалась сатанинская месса совокуплением виконта Крэйтона с нильским крокодилом. Это символизировало преемственность Британской империи по отношению к фараонам Египта. В завершение ритуала председателем Королевского общества защиты животных был обезглавлен олень, также специально доставленный сюда для ритуала.

По рукам пошли чаши с горячей кровью и магическими травами. Братья в амфитеатре принимали их и передавали другим, находящимся дальше, до краев наполненные чаши проливались, и скоро весь зал был похож на убойный цех мясокомбината: внизу — гора трупов юных индийцев, выше, выше и выше забрызганные кровью белые занавеси, фраки, мундиры, сутаны.

Лорд пригубил свою чашу одним из последних.

Напиток, в основе которого была свежая кровь, подействовала на лорда как сильное возбуждающее средство. Он воспрянул духом и телом, на лице появился румянец. Возможно, это была последняя вспышка звезды, перед тем как она должна была погаснуть навсегда. И в этом последнем озарении ему вдруг явственно представилась патагонская пампа, отряд, бредущий по ковылю, достающему до плеч. Он понял — внук ошибается. Противник обладает оружием. И надо спешить, пока он его не сумел применить. «Позовите брата Самуэля… — едва слышно прохрипел он. — Я видел… это важно…»