Суперинтендант посмотрел на фото в своей руке.
— То есть это — подпись убийцы?
Томаш уже стоял рядом с ирландцем, чтобы лучше рассмотреть изображение. Через пару секунд он озвучил свое мнение.
— А может, и нечто иное, — предположил он, вмешиваясь в разговор. — Например, послание для нас.
Оба следователя повернулись к нему, и на их лицах читалось сильное любопытство.
— Вы уверены? — спросила итальянка. — Послание? А вы могли бы его расшифровать?
Историк взял фотографию и стал разглядывать цифры.
— Готово!
— Как, уже? И что же это?
Прежде чем ответить, Томаш еще пару секунд подержал в руках фото, затем посмотрел на собеседников со смущенной улыбкой. Ему было заранее неуютно от того, что снова придется сообщать Валентине не совсем приятные для нее вещи.
— Боюсь, мы столкнулись с еще одной неувязкой в Новом Завете.
XVI
Трафик при въезде в город был непростым, но продвижение имело место быть. Многоквартирные дома напоминали громадные серые ящики, которым не было конца и края; ощущение тоски и упадка возникало при первом взгляде на эти типичные постройки советской эпохи. Кроме того, воздух был пропитан запахом горелого масла, который слегка раздражал, как и нескончаемый гул, обволакивавший автомобильную реку.
Почувствовав мгновенно дискомфорт, Сикариус быстренько нажал на кнопку со стрелкой вверх, и стекла машины, чуть жужжа, закрылись. Защитив себя от шума и вони, он притормозил у обочины и набрал номер на сотовом.
— Я на месте, шеф! — не мешкая, сообщил он, когда абонент ответил. — Жду ваших инструкций.
На том конце, судя по звукам, что-то дожевывали.
—
— Хорошо, но долго.
Послышался звон приборов и посуды, а затем зашелестели бумаги.
—