— А конкретнее?
Инспектор смутилась.
— Хм, откуда мне знать! Я что ли историк…
Томаш изобразил большим и указательным пальцами «дырку от бублика», показав эту конструкцию собеседнице.
— Ноль.
— Извините?
— Не существует ни одного текста о Христе, который датировался бы I веком. Ни в рукописях, ни в канцелярских документах, ни в свидетельствах о рождении или смерти, ни среди археологических артефактов, ни в виде случайных упоминаний или криптоссылок. Ничего. Знаете, что могли бы римляне, жившие в I веке, рассказать нам об Иисусе? — он снова изобразил кружок. — Великолепнейший ноль!
— Такого не может быть!
— Первое древнеримское упоминание о Христе появляется только во II веке у Плиния-младшего. В письме к императору Траяну он говорит вскользь о какой-то секте христиан, называемых так, потому что они «почитают Христа, как Бога». Однако до Плиния — тишина абсолютная. Есть, впрочем, некий иудейский историк Жозеф, который в своей книге об истории евреев, написанной в 90 году, упоминает между делом Христа. Но в остальном — пустота. И это значит, что единственные источники, повествующие нам о жизни Иисуса, имеют христианские корни.
— Я даже и подумать об этом не могла!..
Историк взглянул на Ватиканский кодекс.
— А знаете, какие тексты включены в Новый Завет?
Валентина оказалась в нерешительности, стараясь понять, не уходит ли тем самым ее собеседник в сторону от сути разговора. Но, в конце концов, отбросила сомнения и решила продолжить дуэль, сделав усилие, чтобы обуздать свои эмоции. Глубоко вздохнув, она сформулировала ответ.
— Что ж, признаюсь, я никогда не уделяла этому большого внимания, — начала она объяснять с задумчивым видом. — Итак, посчитаем. Четыре Евангелия: от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. — Снова пауза. — И, помнится, есть еще кое-что, да?
— Кое-что есть, — рассмеялся Томаш. — По правде говоря, самые древние тексты Нового Завета — совсем не Евангелия, а Послания Павла.
— Серьезно?
— Да, письма Павла, — повторил португалец, чуть упростив речь. — Знаете, чтобы понять, как появились тексты Нового Завета, следует иметь в виду, что первые христиане считали Библию состоящей исключительно из Ветхого Завета древних иудеев. Проблема была прежде всего в том, как интерпретировать Священное Писание, исходя из постулатов Христовых, потому что различные группы его последователей выбирали разные пути, зачастую противоречивые, но всегда привлекали Мессию для оправдания своего выбора. Дилером одного из таких направлений был Павел — очень активный в деле распространения учения Иисуса еврей, который ради этой цели неустанно ездил по самым отдаленным городам восточного Средиземноморья, обращая язычников в Христову веру. Говорил им, что надлежит поклоняться лишь еврейскому Богу и что Иисус принял смерть за все грехи мира, что он вскоре вернется — в день Страшного суда. Дело в том, что во время этих путешествий долетали до него слухи, что верующие той или иной недавно созданной им конгрегации вступали на какую-нибудь богословскую стезю, которую он считал ошибочной, либо совершали какие-нибудь аморальные поступки, либо еще что-то. Дабы вернуть свою паству на путь, по его разумению, истинный, Павел и писал свои Послания, полные упреков за отход от правильных канонов и призывов вернуться на верную дорогу. Первое из этих дошедших до нас писем было адресовано общине из Салоник в 49 году, через двадцать без малого лет после смерти Христа… Назвали его Первым Посланием к Фессалоникийцам. Есть еще и письмо к Римской конгрегации, названное Посланием к Римлянам, и пара писем коринфской общине, именуемых Посланиями к Коринфянам, и так далее, и тому подобное. Важно понимать, что в момент их сочинения эти эпистолы не предназначались для Священного Писания — это были просто письма.
— Как
Томаш рассмеялся.
— Именно так, вот только почта бегала чуть помедленнее, — пошутил он. — Опять же в те времена люди были в основном неграмотными, поэтому эти Послания читались каким-нибудь грамотеем вслух для всей общины. И сам Павел, заканчивая свое Первое Послание к Фессалоникийцам, призывал «прочитать