– Красивый сын лорда-протектора, – мечтательно вздохнула она.

Разумеется, она витала в облаках.

– Он больше не лорд-протектор, этот пост упразднили, – поправила я ее. – Теперь советом управляет лорд-президент, Джон Дадли. И если тебе нужен союз с сильными игроками, то Дадли явно стоит отдать предпочтение.

– Ну, он все равно приходится дядюшкой королю, а Нед все еще граф Хартфорд.

– Это титул Эдуарда Сеймура, – снова поправила ее я.

– Ну, Эдуарда или Неда, какая разница?

– И что, все говорят, что меня с ним обручат? – спрашиваю я.

– Да, – просто отвечает она. – А когда ты выйдешь за него замуж, ты снова уедешь. Я буду по тебе скучать. Хоть ты только и делаешь, что называешь меня глупой, мне все равно больше нравится, когда ты здесь. Я скучала по тебе, когда ты жила с королевой Екатериной. Нет, честно, я была даже рада, когда она умерла, хоть мне ее, разумеется, было очень жаль. Я просто надеялась, что ты вернешься домой, и уже навсегда.

– Не уезжай, Джейн! – внезапно зарыдала Мария, едва ли понимая, о чем идет речь.

Я знала, что в Библии говорилось, что ученики Христовы должны покидать свои дома, и братьев своих, и сестер, отца и мать, чтобы нести миру свет Евангелия, я была тронута этим проявлением чувств.

– Если таким будет мое призвание, я не стану ему противиться и уеду, – отвечаю я ей. – У нашего кузена Эдуарда достойный богобоязненный двор, и я буду счастлива, живя там, а ежели Господь уготовал мне великую судьбу, то я стану образцом для всех остальных, и они будут на меня равняться. А когда придет ваш черед, я покажу вам, как следует себя вести, и вы будете во всем меня слушаться. Вообще-то, если мне придется уехать, я тоже буду по тебе скучать и по малютке Марии.

– А по Мистеру Ноззлу? – с надеждой спрашивает Катерина, слезая с кровати и протягивая мне обезьяну, чтобы я смогла рассмотреть его маленькое лицо.

Я мягко отвожу ее руки.

– Нет.

– Когда придет мой черед выходить замуж, надеюсь, мой жених будет таким же красавчиком, как Нед Сеймур, – объявляет она. – И я не буду возражать против того, чтобы принять титул графини Хартфорд.

И тут я понимаю, что это мой будущий титул, и что когда отец Неда умрет, Нед станет герцогом Сомерсетом, а я – герцогиней.

– Да исполнится воля Господня, – говорю я, думая о листьях клубники на диадеме герцогини и пушистой тяжести горностая на моем воротнике. – В твоей и в моей жизни.

– Аминь, – мечтательно соглашается она, словно думая об улыбке Неда Сеймура. – Ах, аминь!

– Только я очень сомневаюсь, что Господь сделает тебя герцогиней, – заявляю я.

Она поднимает на меня широко распахнувшиеся голубые глаза, и ее бледная, как у меня, кожа вспыхивает нежным румянцем.