Я облегченно выдохнул. И ведь отлично всё получилось!
Появилось несколько человек, скрывающихся в артефакториуме. Тот же Бармалей или солдат, валящий мобов с их тонких лап, выглядели плохо. Но я заметил и штабную крысу-капитана, который не имел на теле никаких видимых повреждений. Да и смотрел на всех с гадостной улыбкой, а в глазах отражалось лишь призрение. Что могу сказать? Крыса она и в Африке крыса. Доблестный, блин, офицер российской армии… Хорошо, что таких единицы.
Только отвернулся, как услышал булькающий звук. Посмотрел на капитана, из шеи которого торчали наконечники трезубца. Оружие тут же выскочило обратно. Человек пластом повалился на поверхность.
— Пояснения?.. — спросил Альберт, обводя взглядом близстоящих людей.
— Не требуются, — сказал игрок, который недавно парил над амфитеатром. Он уже снимал броню с поверженных бойцов. — Этого тут, может, оставим?
— Нет. Нам нужны доспехи, — сказал неформальный лидер, притягивая к себе кирасу.
— И то верно. Но вонь он знатную поднимет. Будет говорить, что только благодаря ему мы справились. Знаю я его. Служили вместе. С его повадками странно, что ещё майора не получил.
— Ты мне тут поговори ещё! — невнятно прорычал Дмитрий Хрящев.
Вот уж кого можно было назвать живым мертвецом! И этот офицер явно не сидел без дела. Лицо обожжено настолько, что сквозь щеку виднеются зубы. Глаз заплыл. Часть носа отсутствует. Ухо висит на коже. Отовсюду хлещет кровь.
— Есть у кого-нибудь зелье регенерации? — спросил Альберт.
— Да, — сказал я, протягивая склянку.
— Ты бы на себя её потратил, — порекомендовал майор, — а то выглядишь как ходячий труп.
— Зеркальце есть? — я потрогал лицо и ощутил множество рытвин. Видимо, и мне прилично досталось, а я в горячке боя и не заметил. Думал, что вышел из бойни целым и невредимым.
— Ну раз шутишь, значит небезнадежен, — офицер посмотрел на колбу, потом на меня. — Из данжа что ли?
— Ну да.