Обоих задержанных за автомобильную кражу доставили в здание ОВД Пресненского района. Сюда же, на Литвина-Седова, попросили приехать и потерпевшего, из чьей машины двое злоумышленников, задержанных сразу после совершения кражи, похитили некие материальные ценности и предметы.
Пашкевич хотел было поначалу откосить от поездки в ОВД, сославшись на то, что у него закончился обеденный перерыв и что его ожидают важные служебные дела. Но, не зная, как лучше поступить и к чему может привести его отказ, он все же счел разумным прислушаться к рекомендации сотрудников полиции.
За то время, что прошло с момента кражи, он несколько успокоился. Нет, он, конечно, был настороже, он был, чего уж там, сильно напуган случившимся… Но ему все же удалось в какой-то мере включить голову, удалось взять себя в руки.
Илья позвонил заместителю директора фирмы и сообщил, что у него сильный приступ зубной боли. Дрожащим голосом (не пришлось даже особо актерствовать) поведал, что вся челюсть болит так, что он света белого не видит… И что он вынужден в этой связи отправиться в частную стоматологическую клинику.
О том, что он стал жертвой криминального происшествия, Илья Пашкевич, руководствуясь собственными соображениями, решил не рассказывать ни начальству, ни кому бы то ни было еще из сослуживцев или знакомых.
В дежурной части ОВД «Пресненский» в это время суток царила рабочая суета.
За стеклянной перегородкой сидели двое сотрудников; почти непрерывно звонили телефоны, звучали голоса из включенной рации.
По коридору сновали в обе стороны какие-то люди в форме и в штатском, полицейские и те, кто вызван сюда или сам пришел в ОВД по каким-то вопросам.
Пашкевичу хотелось как можно скорее покончить со всем этим крайне неприятным делом и отправиться к себе. Хотелось принять душ, выпить капельку бренди, посидеть в тишине и покое, а уже затем – успокоившись – хорошенько обдумать, что за всем этим может стоять и как именно он должен себя вести в сложившейся ситуации.
Но пришлось дожидаться, пока две женщины, приехавшие раньше него, пожилая и средних лет, напишут заявление о квартирной краже (и напишут его правильно, так, как им указывал – или советовал – сотрудник ДЧ).
Наконец настал черед Пашкевича.
– Так это вы владелец «Дастера», из которого на Никитском совершена кража? – глядя на него через окошко, спросил сотрудник в звании капитана полиции. – А где заявление?
– Заявление? Да я, собственно, все рассказал патрульным…
– Этого недостаточно.
– Я готов подтвердить… ну, все то, что уже сказал… – Пашкевич натужно улыбнулся. – Скажите, а мне мои вещи… те, что пропали из машины… их мне вернут?
– Сначала напишите письменное заявление о краже! – Сотрудник протянул в окошко лист писчей бумаги. – Касательно же ваших вещей, так это вы уже с оперуполномоченным будете разговаривать!
Пашкевич, руководствуясь подсказками сотрудника ДЧ, написал заявление о краже из автомобиля его личных вещей. А именно, ноутбука и планшетного компьютера таких-то марок.
– Вы не указали адрес проживания! – капитан вновь вернул бумагу заявителю.
Илья вписал требующуюся информацию.
– Служебный телефон имеется? – взглянув на выправленное заявление, спросил капитан.