— Я бы сказала, что это перстень, — так же тихо произнесла Кассандра.
— Я и сам вижу, что это перстень. Однако он не похож на обычные современные перстни. Уж слишком большой.
— Можно взглянуть, что вы там принесли? — услышал я за своей спиной голос профессора.
— Ну конечно. Мы и пришли сюда, чтобы показать его вам, — ответил я, отступая в сторону.
Профессор открыл одну из своих коробок и достал оттуда лупу, которую, как говорил мне Кастильо, он всегда брал с собой, куда бы ему ни приходилось отправляться. Зажав найденный нами предмет большим и указательным пальцами, профессор посмотрел на него через лупу.
— Ну и дела! — произнес он после довольно продолжительного молчания.
— Что значит «ну и дела»? — нетерпеливо спросил я.
— Этот предмет похож на перстень…
—
Профессор Кастильо повернулся ко мне и, насмешливо посмотрев на меня поверх очков, закончил свою фразу:
— …однако это вовсе не перстень.
Мы с Кассандрой обменялись непонимающим взглядом.
— А что же это тогда такое, профессор? — спросила Касси, и я заметил, как она напряглась.
— Это, дорогая моя, печать. Печать тамплиеров. Теперь мы уже втроем с огромным интересом стали разглядывать золотую штучку, которую профессор держал в руках.
— Она находилась в нескольких метрах от того места, где я нашел колокол, — тихо сказал я, разгадав немой вопрос Кастильо.
— А больше там ничего не было? — осведомился профессор, не отрывая взгляда от печати тамплиеров.
— Нет, больше ничего. По крайней мере, в радиусе десяти метров, — задумчиво ответила Кассандра.
— Но ведь там все-таки может быть что-то еще, да? Риф ведь довольно большой!
— Ну, разве какой-нибудь очень маленький предмет. Если бы там находились более-менее большие предметы, приборы «Мидаса» наверняка засекли бы их, — сказала Кассандра, а затем уныло добавила: — Теперь у нас уже не осталось времени на то, чтобы вернуться на риф и прочесать его вдоль и поперек.
— Но если мы поговорим с Хатчем, то, возможно…