Трепещи Ракуима! Наконец-то! Сколько можно было тянуть? Для реанорца ожидание смерти подобно. По-видимому, пришло время.
‒ Что такое, Захар? Ты что-то почувствовал? ‒ взволновано затараторил цесаревич, стремительно оглядываясь по сторонам. ‒ Опасность? Далеко?..
‒ Да. Опасность, ‒ усмехнулся я, разлепляя веки, медленно поднимаясь на ноги и не сводя взора с высоких снежных барханов, которые мы миновали полчаса назад. ‒ Смертельная опасность, ваше высочество. Километра три или четыре от нас. Возвращайся к отряду, Ростислав, и не делай глупостей. Не вздумай рисковать! Делать глупости можно лишь мне…
Парень почти мгновенно сорвался на бег и за несколько секунд вернулся обратно к группе, а моя рука в это время самопроизвольно потянулась к переговорному артефакту.
‒ Назаров! Голицын! ‒ вкрадчиво заговорил я, вливая в железяку магию. ‒ Поднимайте людей. Полная боевая готовность! Совсем скоро у нас будут гости. Много гостей. Ускоряйтесь, но не поднимайте паники. Уведомьте Карза. Огинскую, Орлова и Корецкого отправьте к нам. Их помощь не будет лишней. Угловым группам прикажите занять наше место. Всеми людьми тут буду командовать я. Мы останемся здесь.
‒ Принял! ‒ раздался сдвоенный хор голосов графа и княжича.
Не прошло и минуты, как множественные охранные отряды зашевелились и стали действовать быстрее, а волна опасности с каждой секундой была только ближе.
‒ ВСЕМ ГРУППАМ РАССРЕДОТОЧИТЬСЯ ПО РАНЕЕ ОГОВОРЕННОМУ РАДИУСУ!!! РАБОТАЕМ КЛИНОМ! ‒ перешел я на громогласный животный рык, даже вьюга, словно стала тише. ‒ НО ДЕРЖИТЕСЬ КАК МОЖНО БЛИЖЕ К СОСЕДНИМ ОТРЯДАМ! Долгорукий! ‒ окрикнул я, взглянувшего на меня парня, что был сзади метрах в ста, а первая волна тварей только-только начала показываться из-за снежных барханов. ‒ Нашим отрядом командуешь теперь ты. Будете стоять сразу за мной. Я же… Я в свою очередь буду повсюду!
‒ Будет сделано! ‒ раздался сквозь метель твердый голос княжича.
А пяток секунд спустя позади, между мной и Долгоруким образовалась троица запрашиваемых столпов и с немым вопросом уставились на меня.
‒ Огинская и Корецкий помогаете левой группе! ‒ стал раздавать я приказы. ‒ Орлов к правой, но держитесь чуть ближе к команде Долгорукова, они в случае чего придут на помощь! Если будет совсем туго, то я это сам замечу. Жизнью попусту не рисковать, мертвые герои здесь не нужны. Да и император по голове меня за вашу гибель не погладит. Всем всё ясно?
‒ Более чем! ‒ кратко кивнув и показав слабые улыбки, в унисон выкрикнула троица, а затем в мгновение ока сорвавшись с места стали растекаться по указанным позициям и укреплять те самые два сильнейших отряда нашей помощи.
Твари неслись на всей возможной скорости единым рычащим и вопящим фронтом, и было их несколько сотен. Расстояние неминуемо сокращалось с каждым вдохом и выдохом. Однако когда до сшибки оставалось менее полукилометра, за всё время своего нахождения в стигме я каким-то чудом смог уловить поверхностные эмоции порождений Катаклизма. И впервые на моей памяти помимо постоянной жажды крови, появилась еще одна эмоция, которая застилала собой ту самую неудержимую кровожадность и голод. Это был страх!
В монстрах не было желания атаковать нас, их что-то гнало вперед. Заставляло их бежать! Что-то, что заставляло заглушить ненависть ко всему чуждому и ощутить страх. И это самое существо, я наконец-то, смог почувствовать на задворках поля, а огромная лавина снега, что вздымалась на многие десятки метров вверх, выдавала её местоположение.
Чтоб меня херувимы на свои копья света вознесли! Быть не может. А что если…
‒ МАГИ И СТОЛПЫ!!! ‒ громко заорал я, быстро оглядываясь в обе стороны. ‒ ЩИТЫ НА ВСЮ ДОСТУПНУЮ МОЩНОСТЬ!!! НЕ СМЕЙТЕ УБИВАТЬ ТВАРЕЙ! ИСТРЕБЛЯТЬ ТОЛЬКО ТЕХ, КТО НА ВАС РВАНЕТ!!!
Ну что, многовековая падаль, развлечемся?
Острие нашего клина, на котором я и находился, полыхнуло уже знакомой ослепляющей тёмно-алой рокочущей силой. А следом за моей, вспыхнувшей, словно яркий факел защитой, по диагонали начали формироваться различной величины щиты всех магов из трёх отрядов. Я видел и чувствовал всё. Налитые жутким безумием глаза монстров, их тяжелое и хриплое дыхание, кровавя пена, что капала и сочилась из множества пастей и шерсть, что вставала дыбом при беге. Вот только всё это перекраивал душераздирающий ужас перед тем, кто был позади.