— Грабриан, вроде, — ответил Брент.
Саллис кивнул и повернулся ко мне. Одну руку запустил в мои волосы, а второй прикоснулся к шее.
— Мы позже договорим, — пообещал он, мягко, но властно, проводя пальцами вверх и вниз по моей шее. — Просто знай, что я не буду снисходителен на этот счет слишком долго.
Это заявление должно было напугать. Так и случилось, волнение и страх смешались во мне, оголяя каждый нерв. А потом Рив притянул меня к себе для грубого поцелуя, чем разжег внутри пожар.
Оторвавшись от меня, он последовал за Брентом, а я почувствовала себя одним из его заклейменных телят. Вот только, казалось, в моем случае железо было в два раза более раскаленное.
А на только что поцелованных губах на несколько минут расцвела улыбка. Однако я тут же сбросила наваждение и постаралась сосредоточиться на своей задаче. Рив ожидал, что я разберусь с тем, что мешает мне быть с ним. Другими словами, я должна была поговорить с Эмбер. Рив, возможно, и прав насчет ее целей и мотивов, но необходимо было прояснить для нее мои. Хотя бы это я могла сделать.
Глава 7
Шанс поговорить с Эмбер сам собой не представился бы. Поэтому, покинув кабинет Рива, я отправилась к ней в комнату, но ее кровать оказалась пуста. Впервые с момента возвращения она вышла куда-то.
Однако комната была не свободна. В кресле дремал парень. Вероятно, поскольку сейчас была его смена присматривать за Эм. Я разбудила его, раздраженно спросив:
— Где Эмбер?
Парень вздрогнул, резко сел на месте и огляделся по сторонам.
— Ой...
Раздавшийся из ванной стон прервал его страдания. Я сердито взглянула на него.
— Можешь идти. Я сменю тебя.
Но не стала ждать, пока он уйдет, а просто пошла к двери в ванную комнату и постучала.
— Ты в порядке, Эм?
Ответом мне стали звуки рвоты. Я подергала за ручку двери, и та оказалась не заперта. Поэтому вошла внутрь и присела рядом с ней на твердый кафельный пол. И стоило только прикоснуться к ее светлым волосам, как множество воспоминаний нахлынули на меня. Бывали случаи, когда одна из нас — чаще всего Эмбер — позволяла себе лишнее и проводила вечер, обнимаясь с унитазом. Теперь это навевало печаль. Я все еще могла легко проскользнуть на место рядом с ней, чтобы помочь ей, словно и не было всех тех дней, что мы провели порознь, и это весьма радовало меня. Но в то же время было как-то грустно, что даже спустя столько лет я до сих пор чувствовала в этом необходимость.
Когда ее перестало тошнить, она прислонилась щекой к прохладному фарфору.
— Спасибо, детка.
— Ты без катетера, — отметила я, прислонившись к ванной.