Глава тридцатая

— Сука!!! — заорал Винокур, откатываясь назад и зажимая рукой рану. — Как мы так вляпались?

Между пальцами у него стекали струйки крови, осколок гранаты пробил бедро. Вряд ли ранение смертельное, но пользы общему делу точно не несёт. Коростин оттащил его назад, стены здания скрывали нас от огня противника, но при этом приходилось прижиматься к полу. А они приближаются, да и граната, подозреваю, была не последняя.

Начиналось всё хорошо, нам никто не мешал, из зоны радиоактивного заражения выехали быстро, дорога была цела. Враги в пути попадались, но это были разрозненные группы писаных, не больше пяти-шести человек. В одном месте в нас стреляли люди, но из ружья, картечью, что для бронированной машины несерьёзно. Мы даже отстреливаться не стали, просто постарались уехать побыстрее.

А уже на подъезде к цели, когда до нужной точки оставалось всего-то километров семьдесят, мы остановились, чтобы набрать воды в какой-то речке-переплюйке. Тут-то и нарвались, и даже не на писаных, а на обычную банду, каковых с уходом власти развелось предостаточно.

Всю группу прижали в небольшом здании, где раньше располагалась какая-то мизерная контора. До машины метров восемь, враги бьют метров со ста, автоматический огонь, патроны берегут не особенно, видно, что не последние. Высунуться не дают, Винокур хотел позицию у крыльца занять, теперь его Никита обратно в дом затащил и бинтует.

Радовало одно: по машине они не били, захватить хоть какую-то бронетехнику, да с пулемётом — большая удача. Впрочем, у них тоже не всё ладно, их маневренную группу, что подошла поближе, мы положили, вон они, лежат на подступах, только и успели, что пару гранат кинуть. Знать бы ещё, сколько их осталось.

И ещё: в машине осталась Марина, ей с утра стало нехорошо, бывает такое. Вот я и велел ей оставаться там, пока мы с канистрами бегаем. Она там, надеюсь, ничего предпринимать не станет, а просто ляжет на пол. Броня машины для автоматных пуль непробиваема. С другой стороны, у неё винтовка с оптикой, которая сейчас могла пригодиться. Мы тоже хороши, могли бы и оставить снайпера на позиции на ближайших холмах. Но теперь об этом поздно думать.

— Чего делать будем? — спросил я у Винокура, как у единственного военного человека.

— Пока так, — он махнул рукой и тут же вздрогнул от боли в бедре, рана, вроде бы, не опасная, но кровь течёт обильно, уже повязку пропитала. У Башкина есть какие-то эликсиры, да все в машине остались. — Ситуация патовая, а у них патроны не казённые.

— Зато стволов много, — Башкин добавил пару крепких слов, после чего аккуратно выглянул в окно. — Десятка два, как минимум.

— Вы живы там? — ожила рация на груди Винокура.

— Марина, — я вскочил, но Коростин, сидевший сзади, тут же посадил меня на место. Вовремя, поскольку по окну тут же ударила очередь.

— Да, живы, — ответил Винокур. — А ты откуда говоришь?

— Ну, стационарную включила, — растерянно сказала Марина.

— Она же не работает, — растерялся офицер.

Видимо, атлант починил своей магией.

— Ну… говорю ведь. Я могу до пулемёта добраться.

— Не вздумай… — начал я, но остальные меня тут же заткнули.

— Смотри, — начал объяснять Винокур, выставив повыше маленькое зеркало. — Их позиции — брёвна на площадке, там три или четыре человека. У тебя в ленте что заряжено?