Картина открылась неожиданная. Пентаграмма оказалась огромнейшая, поэтому ее и не заметили ребята. И не знай мы о ней точно, ни за что не опознали бы в этих отдельных канавках ее лучи.
Охватывала она большую территорию, и как раз в ней-то и застыли, словно шахматные фигуры, наши ребята. Причем в движении, словно увязнув в киселе прямо на ходу.
Я когда-то видела в документальном фильме животных, которые замерзли прямо на ходу, пробираясь через огромные снежные заносы в лютый мороз. Вот прямо так, стоя, в замедленном движении они и замерли навеки. Жуткое зрелище, и мне было дико жалко этих отчаянных зверьков, которые шли до последнего, надеясь, что смогут преодолеть путь.
Я ошарашенно смотрела на студентов, не имея ни малейшего представления, что делать в подобной ситуации.
Ректор же негромко выругался, присел и принялся что-то делать над линией пентаграммы.
— Шарахнет, — флегматично заметила призрак.
— Шарахнет, — повторила я.
— Ваши предложения, мэтресса? — не поднимая глаз, спросил Гресс.
— Деактивация пятого порядка, чары пробуждения сетью на детей, разряд побуждения к движению первого порядка.
Я повторила вслух. Магистр прекрасно понял, что от него требуется, в отличие от меня, и принялся действовать. Нарушил пентаграмму, сплел и что-то швырнул на студентов.
— Мари, разряд побуждения умеете делать?
— Эм-м... нет.
— Я не смогу их всех накрыть. У меня некоторые... проблемы с магией после контузии.
— Некоторые? — фыркнула призрак. — Да ему вообще нельзя колдовать еще минимум год. Почему вы притащили сюда мага с такой аурой?
— Это не я! — открестилась я. — Он сам!
— Естественно сам, — не повелась она. — Еще бы он не прибежал за такой красавицей. Видно же, что... Зельевар... Руки бы оторвать вашим учителям. Не в состоянии своего мужика отпоить.
— Я не...
— Ах, милочка! Глупости! Найдите в центральной библиотеке закрытый раздел. С вашим уровнем вам дадут допуск. И изучите труды мэтрессы некромантии Аухе́лии Бро́дес. Где-то там я включала и список алхимических зелий и эликсиров, способных и мертвого оживить.
— Аухелия Бродес, мэтресса, некромант, — пробормотала я, чтобы не забыть.
— Мари!