— Я не говорю, что принимаю вашу версию, — бросила через плечо Баскиат. — Говорю лишь, что проверю.

— Скорее! — не выдержал я. — Понимаю, для вас она уже мертва, но планы Фанке куда страшнее, чем смерть.

— Сказала же, проверю.

Дверь открылась, и детектив-сержант вышла, не сказав ни слова.

— Мой телефонный звонок! — завопил я ей вслед. — Баскиат, организуйте мне телефонный звонок!

Дверь захлопнулась.

На этот раз детектив-сержант меня услышала и смилостивилась. Не прошло и десяти минут, как дверь открылась, и санитар вкатил тележку с таксофоном. Вкатил и тут же вышел, а дежурный коп выжидающе на меня посмотрел.

— У меня нет денег, — напомнил я.

— А в уставе нет ни слова о том, что я обязан спонсировать каждого вонючего нахала, — дерзко парировал он.

— Детектив-сержант Баскиат вам вернет, — заверил я. — И наоборот, если поднимется буча из-за того, что меня лишили законных прав, она вам яйца оборвет.

Порывшись в кармане, коп выудил горсть мелочи и швырнул на пол.

— Вот, пожалуйста, — ухмыльнулся он и вышел из палаты.

Секундой позже в замке повернулся ключ.

На проволочном поддоне нашелся справочник «Желтые страницы». Поиск по «Римской католической церкви» результатов не принес, зато в разделе «Культовые и религиозные организации» оказалось несколько более или менее интересных адресов. В конечном итоге я остановился на Воксхольской семинарии, набрал номер и после нескольких гудков услышал надменный мужской голос:

— Отец Брейтуэйт!

— Добрый вечер, святой отец! Не могли бы вы мне помочь? Я ищу номер телефона библейского фонда, который, если не изменяет память, находится в Вулидже. Ничего в голову не приходит?

— Разумеется, приходит! Трастовый библейский фонд Дугласа Игнатьефф. Думаю, у меня и номер найдется… Где-то на полках хранятся их публикации, подождите минутку!

Послышалось глухое «бум!» — вероятно, священник положил трубку на стол, а затем настоящая какофония скрипа, шуршания, шороха, которая продолжалась целую вечность. В итоге, когда я уже собрался отсоединиться и попробовать в другом месте, раздался голос священника.

— Вот, пожалуйста. — Он продиктовал номер.

Записывать было нечем, так что я попросил повторить и постарался запомнить.