– Мам, вампиры не стареют, – напоминаю тихо. – Она не обиделась, что я её приезд проспала?
– Нет, она пообедала, потом с мужем на конях уехала кататься, а вечером тоже спать легла. Мне показалось, ей немного неловко общаться с Санаду.
– Они недавно познакомились, – прикрывшись ладонью, зеваю, – он о ней не знал.
Меня снова пробивает на зевок, и я присасываюсь к чашке.
***
Визажистка делает из меня человека. Прямо натурально, когда смотрю в зеркало после её обработки – вижу юную девушку в мерцающем белом платье, а не новообращённую вампирятину.
Недоверчиво касаюсь цветочного венка, проверяя, соответствуют ли мои движения отражению – соответствуют.
Последний штрих – драгоценности. В них я тоже решаю придерживаться принципа «в кантонской свадьбе обвешаюсь» и ограничиваюсь нитью жемчуга. Смотрится стильно и нежно.
Мама, платочком утирая слёзы, фотографирует меня на смартфон:
– Ты такая красивая!
Я оглядываю себя со всех сторон. В хорошем физическом состоянии я в вампиризм вошла, в очень хорошем. Даже, пожалуй, идеальном.
Серия щелчков телефонной фотокамеры отвлекает от размышлений о красоте фигуры и подчёркивающем её платье.
Волнение, ещё вчера казавшееся таким одуряющим, сегодня меня не мучает. Массаж и сон творят чудеса. И Санаду творит чудеса. А ещё он мандражирует, ожидая, когда же я появлюсь на церемонии. Очень ему хочется скорее услышать моё «Да».
***
Свадьба в тесном кругу самых близких прекрасна: не надо держать себя в жёстких рамках и опасаться, что сделаешь что-то не так, ведь все поймут любой промах; не ловишь на себе неприязненных взглядов, знаешь, что все здесь за тебя рады. В таком формате это действительно похоже на таинство.
Зал утопает в цветах. Их сладкий аромат пропитывает воздух. В центре – островок гостей. И Санаду, замерший на возвышении под аркой из цветов, восхищённый.
Не думала, что ему может идти белый цвет, но в белом костюме Санаду восхитителен. Принц без белого коня, но в белом.
Его губы вздрагивают, улыбка отражается в глазах, словно наполняет эти тёмные омуты светом.
Как в кино, папа ведёт меня под руку к алтарю.
Под вспышки фотокамер мы шагаем среди цветов, проходим между мамой, бабулей, дедушкой и черноволосой девушкой и её таким же черноволосым спутником с выдающейся шириной плеч.