Оглядываюсь на застывшую Ксению.

– Серьёзно? – мой голос едва слышен среди шума торгового центра.

– Абсолютно, – Санаду обнимает меня за талию.

С удивлением оглядываю застывшую Ксению. Не ожидала, правда. Вообще даже не рассматривала ситуацию в том ключе, что меня могли не столько считать странной, сколько чему-то завидовать.

– Ну и ладно, какая теперь разница, – отмахиваюсь я. – Что было, то прошло.

Разворачиваюсь обратно к Санаду.

Он, не размыкая рук, пристально смотрит мне в глаза:

– Уверена, что не хочешь немного отомстить? Заставить её сплясать на столе, выложить дурацкую сториз, покукарекать под столом в ближайшем фудкорте? Можно сделать и более коварные установки: икоту на свиданиях или когда говорит о ком-нибудь плохо.

– А что, и так можно?

– Не мог бы – не предлагал бы. Можно сделать так, чтобы снять проклятье она могла только у твоей мамы, – говоря это, Санаду медленно убирает мою непослушную рыжую кудряшку за ухо. – Ну так, для совсем-совсем полного удовлетворения.

Хмыкнув, ещё раз оглядываюсь на бывшую одноклассницу.

– Пожалуй, если ты сделаешь так, чтобы она начинала икать, если из зависти говорит о ком-нибудь гадости, было бы здорово. Более того, я тебе ещё одну такую пациентку подгоню позже, когда будем возвращаться в точку переноса: есть у меня там такая же добрая одногруппница.

– Хоть десять, хоть двадцать пациенток и пациентов, – обещает Санаду. – С этими заканчиваем?

– Да, конечно, не хочу тратить на них время.

Улыбнувшись одними уголками губ, Санаду наклоняется и прижимается лбом к моему лбу, замирает.

Жду, когда он закончит ментальное внушение Ксении. Попутно отмечаю силу Санаду: для усиления ментального воздействия лучше касаться объекта воздействия. Но, возможно, Санаду просто не хочет Ксению трогать.

– Ладно, – голос Ксении ничуть не теряет в бодрости, словно это не она только что стояла истуканом.

Я разворачиваюсь к ней.

– Мне пора бежать, – томно сообщает Ксения, помахивая наманикюренной ручкой. – Была рада тебя повидать, чмоки-чмоки, счастья тебе с твоим красавчиком.

И радостная Ксения с подружками-подпевушками, одарив нас очередным восторженным взглядом, ускакивает прочь.