— Да не ори ты, — отозвался он. — На тебе лица нет.

— Отвали! — гаркнула она и оббежав, ринулась по коридору.

Платье неожиданно показалось ужасно неудобным, путалось в ногах, каблуки слишком высокими и скользкими. Казалось, прошла вечность, прежде чем она выбежала в один из внутренних дворов.

Одного взгляда на небо над Нирийским полем стало достаточно, чтобы понять — там творится что- то ужасное. Зеленые всполохи, какие-то искры…

Надо ему помочь, надо бежать, надо быстрее…

Она бросилась в ту сторону мимо фонтана. На встречу из-за статуи выбежал декан Тариус, всклоченный, похожий на испуганную гигантскую птицу в своем коричневом балахоне.

— Возвращайтесь немедленно! — прокричал он ей на бегу. — Объявлена срочная эвакуация!

Он расставил руки, собираясь ее перехватить, но Лина забрала правее.

— Я не уйду! — выкрикнула она в ответ.

— Вам туда нельзя! Там опасно!

— Я знаю!

Прошмыгнув у него под рукой, Лина ринулась к калитке, что ведет к следующему дворику.

Она мчалась по брусчатке, скользя и рискуя упасть, проваливаясь каблуками в грунтовые тропинки, когда выбежала в рощу.

Никто ее не остановит, никто не помешает ей найти Гадара…

В голове пульсировала только одна мысль — только бы успеть, только бы успеть.

Лина не понимала, куда она пытается успеть, что предотвратить, но всеми фибрами чувствовала, она может помочь, и ей нужно быть там. Как — понятия Лина не имела.

Когда, наконец, выбежала к Нирийскому полю, просто обомлела.

Все оно залито зеленым свечением, которое плещется за барьером, как беспокойная вода. Барьер в нескольких местах продырявлен, и эта сияющая зелень сочится из прорех, словно медленная река. Трава и кусты, куда она попадает, моментально чернеют, окутываются темной дымкой. Совсем такой же, какая отделяется от ректора по его воле.

Все в ней вопило и кричало — тревога, опасность, беги отсюда. Тьмы вокруг так много, что даже кристалл концентрации дает сбой, она чувствует эти потоки, чувствует холод, сквозящий из середины Нирийского поля.

Но где он сам?