Экс-фюрер дожидался в подвале связанный и крепко избитый, когда к нему вкатили старца в ровно том же состоянии.
- Каких-то полгода продержались, - прошамкал Шура разбитым ртом. - В компании с Берией и то безопаснее.
- Не говори, - подтвердила Гитлер. - А ты заладил: обычаи попаданцев, техника безопасности... Осторожнее надо было.
- На себя посмотри! Зачем у князя Верещагина любовника увела?
Они пикировались в ожидании участи, которую не трудно предсказать, даже не будучи пророком. Могучими распутинскими руками Карманов ослабил-таки путы, развязал себя и Машу.
- Спасибо! Но дверь наверх закрыта.
- Не трусь. Вон другая виднеется. В романах о попаданцах такое сплошь и рядом - в подвале переход в иной мир. За мной, мой фюрер!
Глава седьмая. От психбольницы до субмарины один шаг.
Нащупав горсть мелочи в кармане дорогого пальто, бывший старец окликнул уличного разносчика и купил газету.
- Так, "Петербургские ведомости".
- Что пишут-то? - нетерпеливо спросила Гитлер, заглядывая через плечо.
- Задержали убийцу Министра внутренних дел. Оказывается - эсер Степан Балмашёв. Как тут у них прикольно - нет ни чеченских сепаратистов, ни гексогена, а теракты случаются.
- Год? Год какой и дата?
- А-а... Сейчас погляжу. 3 апреля 1902 года.
- И я опять мужчина, - вздохнула Гитлер. - На этот раз недалеко занесло.
"Не на продолжительно", более подходящее к описанию путешествий во времени, по-русски звучит коряво. С местом определиться совсем просто: тайный ход из царскосельского подвала через четыре шага вывел на Дворцовую площадь Санкт-Петербурга.
- Хорошо выглядишь, - заявила Маша. - Осанистый партикулярный господин лет тридцати. Не такое чмо как Распутин.
- А ты почти не изменилась. Только побои исчезли.
Таинственный покровитель, перебросивший парочку в самое начало ХХ века, снабдил их одеждой, документами и некоторым количеством денег. Вышло так, что Борис Петрович Лягушкин, оставивший службу титулярный советник, проживает в меблированных комнатах в компании племянника Родиона Лягушкина. К тому же имеет небольшую ренту, хватающую на скромное существование.
- Родиончик! - объявил Гитлеру Карманов. - Как и перед Второй Мировой войной, судьба забросила меня накануне страшных испытаний для Родины. В начале 1904 года Япония нападёт на Россию. Мы должны упредить врага!