- Наверное, они думают, что в нас что-то вселилось, - шепнула я Тане. – Представляешь, какие уже разговоры идут?

- А что делать? – подруга пожала плечами. – Если мы станем все вводить постепенно, зимой туго будет. Некогда нам с ними «версали разводить».

- Ох, некогда… - согласилась я, поглядывая на свинарник. – А ну-ка, пойдем.

Хавронья и ее соседки нервно трясли ушами, косясь на убирающих подстилочный навоз. Видимо им не хотелось прощаться с такой уютной и привычной грязью.

- А куда вы его носите? – спросила я у мужика, грузившего все это дело на тачку.

- Да за забор выбрасываем, - ответил он. – Куда его девать? Он и навредить может. Тут коровьего да птичьего хватает.

- Сбейте вокруг кучи ограждение из широких досок, чтобы получился короб, - сказала я. – Носите свиной навоз и складывайте в него. Пусть преет.

Мужики переглянулись, но перечить не стали. А я подумала, что сейчас пригодиться все. Пусть свиной навоз не такой питательный, как остальной, но если подойти с умом, то и он может помочь в огородных делах.

Мы пошли дальше, отмечая, что дворня послушно выполняет все, что вчера было приказано сделать. Это вселяло надежды.

- Слушай, а что мы с поливом делать будем? – Таня выглядела задумчивой и я догадывалась, что она уже погрузилась в хозяйство. – Картошку без воды сажать, смысла нет. Если еще и найдем ее здесь.

- А мы картошку закапывать не будем… - я хитро улыбнулась, вспомнив один замечательный способ, применяемый уже давным-давно в особо засушливых районах. – Солома наше все. И в ней здесь дефицита не наблюдается.

-Точно! Как я могла забыть! – подруга хлопнула себя по лбу. – Галочка, ты такая молодец!

При таком способе выращивания картофеля можно было не закапывать клубни в землю, а просто раскладывать их на ровной непаханой земле. Сверху их заваливали соломой, травой, листьями и разными растительными отходами. После этого о картофеле забывали до самого сбора урожая. Солома сохраняла необходимую влагу и защищала клубни от перегрева, снижающего урожайность. Это могло быть неплохим выходом из положения.

- Может, заглянем на кухню? – предложила я. Раз уж мы вышли, то нужно было заодно проверить и самое главное место во всей усадьбе.

- Давай заглянем, - согласилась Таня, поворачивая в сторону кухни. – Надеюсь, там хоть что-то изменилось.

Нельзя было сказать, что изменения выглядели сногсшибательными, но все же…

Евдокия вымела полы, сняла грязные шторки и даже выбелила печь. Ее дочь, тихо подвывая, чистила в соседней комнате котелки.

- Что это с ней? – улыбнулась Таня. – Плачет что ли?

- Вы бы не плакали? – обиженно ответила кухарка, скребя стол большим ножом. – Дите сроду тряпки в руках не держало.

- А как же твое дите дальше жить собирается? – меня это уже начинало выводить из себя. – Когда-то Марфуша выйдет замуж и думаю, ее мужу не понравится, что она ничего не умеет.