…Та-Релия. Это королевство напоминало Даннеран, когда он противостоял Вендорусу. Молодой, но жесткий и решительный король. И самое главное, это то, как в Та-Релии обстояло дело с отношениями разумных между собой. И какие при этом получились результаты. Некогда захудалое баронство, этакий островок жизни вдали от империи, теперь превратился в обжитое место. Близость эльфов и практически родственные с ними отношения. Рядом горы и несколько Семей дварфов уже считают Та-Релию своим домом. Именно домом, то есть общим местом жительства. Орки, которые едва ли не армией королевства командуют. Да, именно обстановка фронтира создало то государство, о котором мечтала Первая Императрица. И доклад мастера Цевитоса стал той отправной точкой, тем последним доводом для реализации плана Нэйраны Грестос. Плана, по которому именно она, Пятая Императрица, должна исполнить свой долг и возложить свою жизнь ради блага Империи. А если без пафоса, стать мишенью.
Тихий стук в дверь и в кабинет зашла Фироэль. Нэйрана вопросительно подняла бровь.
– Сабрина вызывает, – произнесла давняя подруга.
Нэйрана молча кивнула и поднялась. А потом посмотрела на портрет Данарии Алестис, Первой Императрицы, висящий рядом с ее столом на стене. Портрет был нарисован без приукрашения и смягчения. А именно, на лице Императрицы, на левой щеке, был ожог. Память о Пустоше Вендорус. Такое тогда не умели убирать. Да и вряд ли бы Данария Алестис стала это делать. Первая Императрица глядела с портрета пристальным, жестким взглядом.
– Идем, – коротко сказала Нэйрана Грестос Фироэль.
Кэнсиан Каррос, высокий и мускулистый блондин, явно привыкший к вниманию женщин, изо всех сил пытался привлечь внимание Феары Коффус. Саэта Айфолен, глядя на это, только усмехалась. Феара смотрела на Кэнсиана характерным пустым взглядом. Но при этом не прерывала мужчину, слегка улыбаясь.
От Вераннар Кэнсиан уже успел получить насмешливый взгляд и презрительный фырк. К самой Саэте Каррос лезть заопасался, Саэта умела глядеть так, что становилось сразу все понятно. Но, в принципе, Кэнсиан не было надоедливым, его шутки и вправду были веселыми и не обидными. Нахождение на Стене научит вежливости. А Каррос, несмотря на свое поведение провел там практически безвылазно около двадцатки. И за улыбчивым мягким лицом добродушного балагура иногда проступала жесткая маска боевика.
– И почему же вы не женаты, Кэнсиан? – поинтересовалась Феара, корпящая над своим списком необходимого.
– Не нашел ту, которая меня переговорит! – улыбнулся Кэнсиан.
– Возможно, следует искать не на Стене? – иронично заметила Саэта.
– Ну, а я сейчас где, госпожа старший инструктор Айфолен? – выгнул бровь мужчина и раскинул руки.
– Среди других таких же, господин Каррос, – усмехнулась Айфолен.
Кэнсиан изобразил на лице глубокое раздумье. А потом картинно хлопнул себя по лбу.
– А вы ведь совершенно правы! – воскликнул он. – Ну, что поделать, это уже привычка.
Саэта тем временем посмотрела на Вераннар, которая опять замерла, словно статуя, стоя у окна и смотря в никуда. И она такая с того самого боя с Тайфолом.
В комнату зашли еще трое инструкторов, которые занимались тем, что выясняли степень подготовки учеников второго и третьего курсов. Впереди шла высокая и мощная женщина, Аната Дэйрис, за ней двое похожих друг на друга мужчин. Центурион Норман Гитьен и сотник-сенгварец Кренгар Дэйр.
– Аната! – расплылся в улыбке Кэнсиан. – Как я рад снова видеть вас!
– Эй, Кэнсиан, а как же я? – тут же ввернула шпильку Феара.
– Феара, меня хватит на всех, уверяю вас! – тут же ответил Каррос.
Коффус, улыбаясь, покачала головой и Аната смерила Кэнсиана недоуменным взглядом.