Зачем Тайрелу ведро соли? И куда он его потащил?
Но я благоразумно решила не бегать за ним хвостом, а потерпеть, пока друид вернется. Поэтому, приметив тропинку, по которой мужчина дошел до чащи, а потом скрылся в лесу, стала спокойно ждать.
Примерно через час, когда начали опускаться сумерки, Тайрел наконец вернулся. Он сразу же ушел в свою спальню, бросив мне напоследок, что скоро ночь и маленьким девочкам пора в кроватку. Мол, нечего высовывать нос из дому, он не собирается следить, чтобы меня не сожрали волки или еще какая-то пакость.
Пф! Как будто мне не известно, что вокруг Ихордаррина нет волков! Еще в детстве я обошла все тропинки в лесах к западу от столицы! Конечно, в Вешних Поганочках я никогда не была, но прекрасно знала, что этот городок находится не более чем в пятидесяти километрах от моего дома. Так что не стоит пугать ежа голой… в смысле… знаем, хаживали.
Единственная опасность, которая когда-то существовала вокруг населенных центров, — это разгульная нежить. Но уже лет двести ничего подобного не водится. В каждом городе, селе, деревне живут некроманты. И в их обязанности входит поддержание сети мертвых. Это особая магия, накладывающая на определенную площадь так называемую «сеть» — плетение темной магии, которое удерживает все мертвое под землей. Сейчас, когда некромантия в Туманной империи настолько распространена, что, кажется, даже собака может чихнуть и случайно воскресить кота, бояться нежити нет смысла. Она просто физически не способна преодолеть барьер, созданный десятками тысяч колдунов страны.
Однако сегодня я не стала дергать василиска за хвост и никуда не пошла. К сожалению, эти странные вечерние прогулки друида оказались регулярными. Поэтому через неделю вынужденного затворничества в лачуге маньяка, во время которого мужчина старался со мной не встречаться и не разговаривать, я не выдержала.
Как только луна начала подниматься над горизонтом, а Тайрел у себя в комнате в очередной раз окончательно притих, я тихонько вышла из дома и тенью прошмыгнула в лес. Совсем скоро я должна была узнать о своем маньяке кое-что новое. Но, к сожалению, и примерно не могла представить, что это знание окажется причиной череды пугающих и невероятных событий в моей жизни.
Тайрел стоял у камина и грел руки. К вечеру в лесу становилось прохладно, а он еще не до конца оправился от ран, полученных в тюрьме. Раны затягивались, медленно заживали, чесались. Периодически начиналось воспаление, от которого мужчину бил озноб.
Вот и сейчас друид на всякий случай открыл ключом секретер и достал флакон с лекарством. Лекарство давно выдумал какой-то гениальный лекарь, а Тайрел немного усовершенствовал состав, основным ингредиентом которого была белая хлебная плесень.
Мужчина откупорил крышку и, поморщившись, сделал глоток. Затем смочил лекарством кусок хлопковой ваты и приготовился обрабатывать раны.
— Какой смысл быть друидом, если не можешь вылечить себя? — усмехнулся он с раздражением, достал маленький кинжал и начал срезать бинты.
Один за другим белые полоски падали на пол. Когда одна рука оказалась свободной, Тайрел быстро обработал раны лекарством и хотел приступить ко второй. Снова взял кинжал, поднес к руке, и вдруг…
Что-то вокруг неуловимо изменилось. Ветер подул в окно, распахнул закрытые створки. Занавески взлетели вверх, как крылья темной птицы.
А кинжал словно бы сам собой резанул раскрытую ладонь.
Мужчина зашипел, отбросил оружие, глядя, как в ране набухает багрянец и бодро стекает на пол липкой лужей.
— Какого хрена? — сквозь зубы прошипел он, ища глазами бинт или что-нибудь еще, чем можно промокнуть кровь.
Но в следующий миг замер на месте. Алое пятно на полу начало шевелиться. Оно стало выпуклым, появился мерзкий панцирь с сочленениями, напоминающий тело крупной мокрицы. А затем в разные стороны выстрелили тонкие струйки, превращаясь в лапы сумеречного монстра.
Тайрел стиснул зубы.
Мокрица защелкала жвалами и прыгнула на секретер, уворачиваясь от друида, который намеревался раздавить тварь ногой.