— Вы правы, — сказал он, поворачиваясь к Адлеру. — Как иначе, по-вашему, я нашел это место? Это он выдал нам секреты Волленштейна. Поэтому я сейчас здесь. Да-да, именно поэтому!
Он произнес эти слова нарочито четко и громко, и голос его эхом прокатился по полю. Рука с зажатым в ней флаконом остановилась на уровне глаз Каммлера. Тот впился в него взглядом.
— Да-да, это он привел меня сюда, — повторил Бринк, на этот раз тише. — Жирный может попробовать нам помешать, — добавил он, — но его я беру на себя.
С этими словами он отступил назад, едва не наступив при этом на Аликс. Адлер навел жирную лапищу с зажатым в ней пистолетом на Каммлера.
— Кроме того, вы сами слышали, что сказал тот парень, — продолжал Бринк, мотнув головой в сторону мертвого Ниммиха. — А он сказал, что умеет производить «могильщиков» не хуже, чем Волленштейн. И все равно ваш приятель его застрелил.
— И ты веришь его россказням? — воскликнул Каммлер. — Опусти пистолет, и давай забудем про это дело.
— У меня пока еще со слухом все в порядке, — огрызнулся Адлер. — Не ты ли сам сказал, что отпустишь его? И кто, как не ты, убил Ниммиха. Так что теперь этот парень нам нужен.
— И ты поверил, что оставлю этого англичанишку в живых? — выкрикнул Каммлер.
У Бринка на миг перехватило дыхание.
Похоже, Аликс убила не того, кого нужно.
Аликс увидела пистолет в руке толстого немца. По крайней мере самые неприятные мгновения уже позади. Чем дольше она сидела в траве, задрав подол платья выше колен, чтобы прохладный ночной ветер обвевал ее горячее, как раскаленная печь, тело, тем легче ей становилось.
Толстый немец продолжал, брызжа слюной, что-то орать, и вскоре его голос показался ей смутно знакомым. Когда очередной приступ головокружения слегка отпустил ее, до Аликс дошло, что это тот самый жирный немец, который побывал в кухне родительского дома. Это его голос она слышала тогда, прижавшись ухом к полу.
И вот теперь этот бош держал их всех на мушке. Ему оставалось лишь нажать на спусковой крючок, как все они дружно отправятся на тот свет. Но она еще может убить того, кто убил Алена. Ей ничего другого не оставалось — только месть. Головокружение не отпускало, и мысли путались в голове, и ей ничего не оставалось, как думать об этом снова и снова, чтобы не забыть лицо Алена, когда тот лежал мертвый на кухонном столе.
Толстый дьявол шагнул ближе и что-то прокричал. Тот, что с повязкой на голове, что-то ему ответил. Затем она услышала голос Фрэнка и сосредоточила внимание на руке, что была засунута в карман пальто. Пальцы сами осторожно освободили лезвие от тряпицы, в которую оно было замотано.
Грациозным движением она вытащила из-под себя ноги и сначала поднялась на колени, а затем в мгновение ока выпрямилась в полный рост. Поскольку внимание толстого боша было приковано ко второму, с перевязанной головой, она оказалась рядом с ним до того, как он ее заметил. Увы, он был слишком огромен, чтобы его можно было прикончить одним ударом ножа, — его сердце, словно щит, защищали в несколько слоев мышцы и жир. Поэтому Аликс, схватив его за воротник, пихнула его. Нет, ей не хватило бы сил повалить его на землю, но ее толчка оказалось достаточно, чтобы голова боша дернулась и на какой-то миг шея и кровеносные сосуды на ней оказались не защищены. Уверенным движением Аликс полоснула по шее ножом — причем, довольно глубоко, потому что запястье тотчас стало влажным от крови. Не успел бош произнести даже слова, как воздух с негромким хлопком вырвался из его легких наружу.
Это тебе за Алена, мысленно пояснила Аликс. Жирный бош тем временем стряхнул с себя ее руку и схватился за горло. Он сделал шаг вперед, затем качнулся назад, затем снова вперед и наконец повалился навзничь, увлекая за собой Аликс, которая еще не успела отступить в сторону. Они вместе рухнули на мокрую, пропахшую прошлогодней листвой землю.
Каммлер тотчас вскинул свой пистолетик, но Бринк уже подвинулся чуть ближе к Аликс. Адлер своей необъятной тушей придавил девушку к земле, так что наружу торчала только ее рука. Было видно, как она пытается столкнуть с себя Адлера. Увы, с каждым мгновением ее движения делались все слабее и слабее. Еще пара минут, и она задохнется. Бринк осторожно сделал еще один шаг.
— Стоять на месте! — рявкнул Каммлер, наводя на него ствол. Бринк на мгновение нашел в себе смелость обернуться на его голос и посмотреть в глаза. — Отдайте мне лекарство, и я позволю вам помочь ей, — добавил немец.
Бринк снова перевел взгляд на лежащего перед ним Адлера. Руки немца были по-прежнему прижаты к ране, но уже гораздо слабее, а сам он постепенно соскальзывал в забытье. Кровь хлестала сквозь пальцы, темными потоками стекала по плечам. Нож Аликс задел сонную артерию и яремную вену, возможно, с обеих сторон, и перерезал трахею. Адлер на глазах истекал кровью.
— Tiefatmung! — в очередной раз рявкнул Каммлер.