— Хочу есть!.. Хочу есть!.. Хочу есть!..
Тогда мальчик ударил ее по лицу, и его громкий голос перекрыл вопли и плач:
— Замолчите! Мать, замолчи! — крикнул он.
Вокруг смолкли. Девочка тихонько скулила, кулаками размазывая слезы по грязному лицу.
В это время впереди двинулись. Люди поднимались и шли.
Женщина, всхлипывая, оперлась о плечо мальчика и встала с трудом. С земли не встал один старик. Он лежал на камнях, поперек тропы, и когда мальчик хотел перешагнуть через его ноги, старик тронул его за руку.
— Кутан, — тихо позвал он.
Мальчик нагнулся к нему.
— Кутан, — сказал старик, — молодость мудрее старости, Кутан, а молодой волчонок уже такой же зверь, как и большой волк. Мы смотрим в землю, и течет из наших глаз вместо слез кровь. Это правильно ведь. Ты будешь хороший джигит, Кутан. Так говорю я, старый Мансур, а я многое видел на земле. Возьми мой нож, Кутан. Это хороший нож. Он старше меня и сделан хорошим кузнецом. Мне он не нужен больше.
Мальчик взял нож из дрожащих рук старика.
— Иди, Кутан, и да благословит тебя аллах, — сказал старик и опустил голову.
Мальчик перешагнул через его худые ноги.
2
В 1916 году было подавлено революционное восстание в Киргизии.
Киргизы уходили в Западный Китай.
В долинах дымились аулы, сожженные казаками. Виселицы стояли на дорогах.
Киргизы уходили в Китай. Все, что можно было унести, забирали с собой. Каратели проезжали пустые, вымершие селения.
Старики шли впереди. Старики вели народ по старым горным тропам. Выбирали самые трудные пути, самые высокие перевалы, чтобы казаки не могли найти следы, не могли догнать.
За стариками шли все, кто мог идти. Шли мужчины, женщины и дети. Самых маленьких несли. Гнали стада.
В горах была зима, перевалы завалило снегом. Люди замерзали, умирали в снегу. Их хоронили наскоро и шли дальше.