Эта интеллектуальная прелюдия в моем исполнении возымела на девушку действие равноценное ведру холодной воды, вылитой на голову.

– Ой! Извините! Обозналась! – слетела приветливая улыбка с ее лица.

Она развернулась и уже готова нырнуть в роскошное нутро своего авто, но замерла услышав:

– Извините. Не окажете помощь? А то застрял тут в дурацком положении…

– Чего вам? – тон сменился на горделиво-надменный.

Ненавижу, когда со мной разговаривают таким тоном. Но, в данном случае особо переборчивым быть неразумно. Выбор между желанием прочитать курс лекций по этике надменной красавице и желанием покинуть эту живописную местность делаю не задумываясь. Засунув воспаленную гордость поглубже, я елейным тоном почти пропел:

– Не продадите пару литров бензина? А то до ближайшей заправки еще пилить и пилить… А вы единственная, кто остановился за время моего вынужденного простоя. – И уже шутливым тоном добавил, – Моя судьба в ваших руках, точнее в вашем топливном баке. – Изображаю самую лучезарную улыбку, на какую только способен.

– Увы. Ничем не смогу помочь. На моем автомобиле дизельный двигатель, а дизтопливо, как я понимаю, вас не устроит, – произнесла она уже с более дружелюбными нотками в голосе. – А остановилась я только потому, что спутала ваш мотоцикл. Мой хороший знакомый тоже ездит на таком Харлее…

– Вы имеете в виду мотоцикл американской фирмы Harley-Davidson? – перебиваю ее, забыв о вежливости.

Моя гордость, громко булькая и пузырясь, рванулась наружу изо всех щелей мгновенно вспухшего от комплимента эго. Перепутать самопальный мотоцикл с Харлеем можно только в двух случаях: будучи полным профаном в этой области или при внешней схожести моделей. Я искренне понадеялся, что причиной ошибки был именно последний вариант.

– Извините, но вы ошиблись. Этот мотоцикл имеет такое же отношение к Харлей-Давидсону как и Запорожец к вашей Мазде. – Чтобы произнести эту фразу нормальным тоном мне пришлось каблуком придавить орущую и ликующую гордость. – Это обычный Урал, только существенно модернизированный.

– Вами?! – округлились удивлением бездонные глаза, и я понял, что без спасательного круга мне из них не выбраться.

– Да. – Вторым каблуком я еще более жестоко расправился с совестью, которая не хотела принимать комплимент, принадлежавший приблизительно пяти разным спецам в области механики.

– Да у вас золотые руки! – с восторгом произнесла девушка. Ее голос звучит абсолютно искренне, без единой тени насмешки.

От такой похвалы у меня аж дыханье сперло и зашкалило датчик гормонов бушующих в организме. Пока я придумывал встречный комплимент, из-за холма выскочил черный Мерседес, идущий на сумасшедшей скорости.

Девушка шагнула на середину полосы и подняла руку.

– Блин! Дура! Он же за сотню идет! Мокрого места не останется! – забыв о комплименте, рявкнул я, глядя на несущийся навстречу хрупкой фигурке автомобиль.

Дико завизжали тормоза, нарушая утреннюю тишину.

Оставляя черные полосы на асфальте, Мерседес остановился метрах в трех от девушки.

Машина выглядит совсем новенькой, будто всего пару дней как с конвейера. Вот только обилие грязи портит впечатление. Терпеть не могу грязные машины. Особенно хорошие грязные машины. Как на меня, это равносильно тому, чтобы повесить дорогую картину и не обращать внимания на скапливающуюся на ней пыль и точки от мух. И картина и хороший автомобиль или мотоцикл по своему искусство. Хоть и разное, но искусство.