«Я думала, что он мертв, — сказала жена европейского дипломата, живущая напротив. — Они всегда были тихими людьми, — сказала она. — Я видела женщину, которая время от времени бродила по саду, но она никогда не делала ничего подозрительного… Мистер Буш часто летал на вертолетах, по его участку часто ходили странные люди, но в Вашингтоне к этому быстро привыкаешь…»
«Шум был невыносимый, — сказал сосед-швед. — Они кричали и жгли костры на газоне. Некоторые женщины разделись догола. Шум стоял ужасный. Они все были пьяны».
Вечеринка затянулась на всю ночь. Подъездная дорожка была забита лимузинами и грузовиками «National Inquirer», доставившими пачки выпуска от 2 июня с бывшим лидером от демократов Гэри Хартом на обложке.
Харт уже снял свою кандидатуру с предвыборной гонки после кошмарного скандала из-за секса и виски, который свел его шансы к нулю и оставил Демократическую партию в смятении. Харт был уверенным лидером, превосходящим всех кандидатов от обеих партий. По замерам в Вашингтоне он выигрывал у Буша с разрывом в 20 процентов. Умные деньги уже отдали ему гонку 88-го. «А он повел себя, как полный кретин», — сказал один профессиональный политик.
И правда. За пять-шесть ужасных часов передовицы каждой газеты в стране провозгласили Харта идиотом и сексуальным маньяком. Даже «National Inquirer» напечатал цветное фото на разворот, где Харт с глазами опасного алкоголика гулял по Бимини[91] с двумя девками из Майами.
Народ содрогнулся, и показатели зимней гонки 88-го исчезли, словно дым… Это стало разгромом демократов — и началом новой жизни Джорджа Буша.
Демократы снова вляпались. Согласно национальному регистру избирателей, они все еще «партия большинства», но последние 20 лет они двигались от одного безумного поражения к другому, и проиграли четыре из пяти последних выборов. «Вьетнамская война уничтожила демократов, — сказал бывший специалист по опросам общественного мнения Белого дома Патрик Кэделл. — Последним нашим легитимным победителем был Джон Ф. Кеннеди в 1960 году. Джонсон был случайностью, а Картер — везением».
Кэделл сидел над обрывом берега моря в Санта-Барбаре, в тени «Небесного ранчо» Рональда Рейгана, высоко на прибрежной скале. Он размышлял над пачкой компьютерных распечаток и секретными данными по выборам, которые услужливо выплевывал компьютер «Эппл». Кэделл был сильно пьян.
Его глаза слезились, как надрезы на грейпфруте, а голос превратился в шипение.
— Забудь это безумие вокруг Гэри, — просипел он. — Он никогда бы не выиграл… по моей информации, мы не выиграем выборы еще 66 лет. Мы могли бы выиграть, только если бы Томас Джефферсон был в списках. Я лучше буду работать на вигов.
Кэделл присел к пальме и швырнул мне тяжелый том, набитый цифрами.
— Вот, — сказал он. — Прочитай. Все еще хуже, чем мы думали. Зря мы влезли в это дело. Надо было идти работать на Айвена Боески.
Это был чудовищный документ, 75 страниц мрака и разбитых надежд:
• Начиная с 1968 года, республиканцы выиграли четыре из пяти президентских выборов, три — полная победа.
• 23 штата с 202 из 270 избирательных голосов, необходимых для победы, голосовали за республиканцев все пять выборов.
• Напротив, демократы в 0 штатов выиграли пять раз подряд, удерживая только почти полностью черный округ Колумбия — с гигантской суммой в три голоса — все пять выборов.
• Учитывая штаты, где они выиграли четыре раза из пяти, избирательная база, республиканцев увеличивается до 36 штатов с 354 избирательными голосами — на 84 больше, чем необходимо для победы.
• Напротив, у демократов к округу Колумбия прибавляется только Миннесота, и база выходит в 13 избирательных голосов. При этом единственный раз, когда Миннесота голосовала общим списком, штат проголосовал за республиканцев.
• Если собрать вместе все голоса народа со всех пяти выборов, республиканцы выигрывают у демократов с разрывом от 42 до 53 процентов — или в сумме более 40 миллионов голосов.
• Республиканцы набрали больше 50 процентов голосов на каждых из пяти выборов в 40 штатах.