Да уж- художники девятнадцатого веку написали бы с нее картину.

Всеволод пригладил взъерошенные волосы и тяжко вздохнул. А я улыбнулся, вспоминая, как наша Варя ломилась в гущу событий, чтобы спасти своего мужа.

— Сева, ты великий музыкант. И не сомневайся в себе никогда. А Варю твою на вряд ли кто-то увести сможет, не овца же она в самом деле. А вот свадебку сыграем, не вопрос.

Всеволод счастливо улыбнулся, смотря на свою Варю.

На свадьбе наши женщины были самые красивые. Толик умничка, приволок изумительные свадебные платья, а нам с Севой черные костюмы.

Перед событием я мысленно звал Толика, начиная закипать от нервов. Открыл для него проход, чтобы он смог беспрепятственно пройти в любое время.

Он пришел, но не один. Рядом с ним стояла худенькая невысокая девушка, прижимавшая к себе спящего ребенка, висящего на ее груди на специальной конструкции.

Я подошел к ним, давая девушке рассмотреть себя и улыбнулся.

— Пришли? Вот молодцы! Я Рома- и протянул руку для знакомства.

Она смотрела испуганными глазами, но вместе с тем заинтересованно.

— Это моя Нюра- улыбнулся Толик.

— А это Рома, я тебе рассказывал.

— Подожди Ром, я же кое-что притащил- засуетился Толик и начал вкатывать маленькие деревянные бочонки. В которых, как оказалось, были соленые огурцы.

В итоге Варя на свадьбе не выпускала из рук соленых огурцов, периодически откусывая хрустящие куски и блаженно закатывала глаза.

Всеволод улыбался ажарийцам и тихо шептал.

— Варя, блин, остановись. У нас сегодня первая брачная ночь. Ты же с горшка не слезешь.

Варя схватила очередной огурец в руки.

— Ну значит не будет ночи. А на счет остального…так и я тебя в разных ситуациях видела. Напомнить? — жуя, спросила она.

— Ой, ну не будет и не будет. Чего это я в самом деле- быстро отступил Сева, натянуто улыбаясь.

Мила сначала не решалась попробовать соленых огурцов, а потом я смеялся до слез, когда они с Варей вылавливали их в рассоле, едва не повздорив.