В миг разгорячившееся тело на автомате совершает рывок вперёд и вылетает на центральную площадь, спасая голову от острого клинка шпаги. Попавшая в стену сталь порождает сноп искр и на миг озаряет тёмный переулок, позволяя узреть на периферии зрения покрытого в чёрные одеяния убийцу.
— ПАЦАН, БЕГИ! – ору я и разворачиваюсь обратно в сторону подворотни.
Но как враг появился из тьмы, так в ней же и исчез – в переулке уже никого не было. Меж тем звуки становились всё тише и превращались в тревожащий белый шум - порождённая адреналином тишина казалась куда громче любых хлопков и взрывов.
“Твою мать, где он?”, - критическая ситуация разгоняет проносящиеся мысли, - “Слева? Справа?”, - концентрация вновь раскаляется до предела и замедляет время вокруг, - “Это не простая невидимость”, - глаза мечутся по всему обозримому пространству, - “Но тогда что?”, - взгляд суженных зрачков падает на ступившего в тень пацанёнка.
— Ч-что случилось? - с обеспокоенным лицом мальчик сделал шаг в мою сторону.
— БЕГИ ОТСЮ…, - не успеваю заорать я, как во тьме формируется человеческий силуэт.
Разогнанный до предела мозг даёт мгновенную команду на спасение мальчишки. Заранее готовые к уклонению ноги тратят всю накопленную энергию на рывок в сторону убийцы, а предназначенные для обороны руки меняют положение и изо всех сил толкают парня. Вылетевшее обратно на свет маленькое тельце упало на каменную кладку и избежало цепкой хватки убийцы.
Оказавшись на месте пацана, я с трудом отбиваю тянущуюся к воротнику руку и пытаюсь выровнять неустойчивое после рывка положение, но блеснувшая справа сталь вытащенного клинка заставляет пренебречь уверенной стойкой и перейти в наступление.
— Цеп, глаза! – приказываю я и разворачиваюсь в сторону убийцы.
Вылетевшая мышь проносится по пустому пространству и едва избегает столкновения со стеной. Там, где секунду назад стоял убийца в деревянной маске, уже никого нет.
“Дерьмо!”, - уже было разворачиваюсь я на звук дребезжащего за спиной пространства.
Сияющий на солнце белоснежный клинок мелькнул возле шеи.
Мне перерезали артерию.
Вмиг распространившийся холод лишил организм остатка сил и повалил меня на колени, заставив рефлекторно схватиться за место пореза. Словно толстая петля висельника, онемение обвивало шею и пускало ответную реакцию в каждый нерв тела – руки и ноги неумолимо тряслись, а глаза постепенно застилала тьма осознания скорой смерти.
— Хватайте мальчишку! – прорычал убийца, - Быстрее, твою мать, сейчас сюда придёт стража!
— Не-е-ет, уберите руки! – бился в истерике пацан.
Я лишь смотрел в землю и слушал звуки бессмысленной борьбы. Страх всё больше поглощал рассудок и норовил раскрошить крупицы самообладания, ибо всё, что мне подвластно – лишь держаться за порез и осознавать собственную беспомощность.
Я слышал крики доверившегося мальчишки, глухие удары похитителей по маленькому телу и стучащую в ушах кровь. Понимал, что если никто не подоспеет на помощь – мне конец.
Но проходили секунды тщетных попыток найти оправдание собственной слабости, и я всё больше осознавал одну простую истину – человек с перерезанной артерией не может так долго находиться в сознании.
— Хах…, - негромко ухмыльнулся я.