Секунда подходит к концу – мир постепенно возвращается в струю скорости.

"Успею!" - остриё касается вытянутой ладони врага. - "Ради дочери", - лезвие отрезает кисть и вонзается в локоть. - "Ради тех жертв, что я отдал!"

По стене проносится тень каменного меча, и Эдвард едва успевает оттолкнуться от Двуликого.

Разрезанная надвое рука глухо падает наземь.

— Эд, я помогу! – кричит девушка-лучница.

Стрела вонзается в голову подбежавшей химеры, и та с визгом валится наземь.

"Чёрт! Я не успел достать до сердца".

Секунды оказалось недостаточно, чтобы смертельно ранить врага, от чего оставалось лишь покромсать вытянутую руку и отступить.

"Ну ничего, теперь у меня есть подмога", - оскалился юноша.

Концентрация улавливает спуск тетивы. Стрела пролетает в миллиметре от головы врага.

— Ч-что за?.. - прорычала лучница.

Вновь свист снаряда, и вновь мимо, на сей рез ещё дальше от Двуликого.

— О-он растворяется! Я не могу по нему прице… А-А-А-А, - завопила она.

Эдварда пробрала дрожь, и он повернулся в сторону напарницы.

— Лия, нет!

Собака с раскрытой под прямым углом пастью переломила надвое девичью шею.

Из пятнадцати Тальмаринцев в живых осталось лишь семь.

Развернувшись, Эдвард воочию узрел источник ужасающих звуков - он увидел разодранные тела среди разгорающегося пожара.

Вот давний приятель с отрубленными ногами пытается уползти от бегущего минотавра. Через секунду монстр проламывает его череп копытом.

В живых остались лишь шесть.