Правда в тот момент я ещё не понимал, кем Бог Войны стал в её глазах.

— В-вы… я…, — она отошла на несколько шагов назад, — Вы столько для меня сделали! Вы могли просто воспользоваться ситуацией, просто использовать меня как инструмент! Но вы… вы…, — она упала на колено, — Впервые я увидела Бога, которому хочу поклоняться.

— Ха? Эй, ты чего…

— Прошу, господин, позвольте мне хоть как-то отплатить! — я впервые за всё время слышал столько уверенности в её голосе, — Я до сих пор не верю, что судьба может дать счастье за просто так! Этого не бывает! Если я не отплачу ей, она снова заберёт всё хорошее из моей жизни!

— Мне ничего не надо, Лилит. Я сделал это, потому что…

— Прошу… нет, умоляю! Хоть какое-то задание! Хоть что, чем я способна отплатить вам за вашу доброту! Прошу! — она едва не кричала, — Я буду счастлива не только свободе, но и возможности служить своему Богу! Я хочу служить вам, господин!

«Э-э-э…», — я нахмурился, — «Не такого я ожидал. Я конечно сделал добро, но… это всё равно как-то дико. Я просто хотел её счастья. Мне нравится, когда люди улыбаются, а не когда кто-то становится моим фанатиком», — чешу затылок и внимательно вглядываюсь в голову с алыми волосами, — «Что-ж, ладно. Лень, подсоби. Посмотрим на что она способна ради ме…», — с помощью артефакта начинаю ментально обрабатывать её разум, и спустя пару секунд напрочь теряю уверенность в своих доводах, — «Чё?..»

Помните я говорил, что не приемлю фанатизм? Так вот, теперь Лилит — самый настоящий фанатик. Я не просто Бог в её глазах, а единственный мессия, способный принести прогнившему миру свет и процветание. В её глазах я — абсолют. Недостижимый идеал, уставший наблюдать за миром и пришедший самолично спасти его от разрушения.

Такого уровня веры нет даже у Гархала и Ранделла, не говоря уже о простых жителях захваченных земель. Лилит — верхушка веры. Если я — абсолют для её Бога, то она — абсолют моего верующего.

Она готова сделать всё, что я попрошу. Кроме, естественно, вещей, от которых я её и спасал.

«Она действительно жаждет служить мне. Всем сердцем желает. Ей будет очень больно, если я откажу. Чёрт. Ну раз так…»

Выпрямляю руку, и все трещины моего тела вспыхивают импульсом синей энергии, превращая голос в резонирующее эхо.

— Встань с колена, Архиепископ Лилит. С этого дня ты заступаешь на службу Легиону.

Девушку моментально подняло в воздух, а из её горла сорвался тихий вскрик меняющегося тела.

Алые волосы, ниспадающие до пола, начали обвиваться вокруг стройного голого тела и превращаться в алую броню, словно бы созданную из её уплотнённой кожи. Затем, когда девушка приняла новую защищённую форму, те же волосы свились в два клубка за спиной, из коих вырвалось четыре зазубренных перепончатых крыла, достигающий в размахе как минимум два метра и способные, кажется, перекрыть всё солнце.

В ту же секунду родился новый военачальник Легиона, и по совместительству, абсолют его веры.