Его брови взлетают до линии волос, и он ухмыляется.

— Только меня? А как насчет остальных? Мы все виновны, разве нет? Или, по крайней мере, ты в это веришь.

Мои ноздри раздуваются, пытаясь подавить гнев.

— Я убью любого, кто будет угрожать мне или моей дочери. Тебе стоит это запомнить.

Мы смотрим друг на друга, грудь тяжело вздымается, напряжение хихикает в прохладном ночном воздухе.

Зак делает еще один шаг вперед, его злобный взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, задерживаясь на волосах.

— Передай Базу сообщение для меня, хорошо?

Мое лицо искажается от отвращения.

— У тебя уже отобрали акции, о чем, черт возьми, ты хочешь с ним поговорить?

Должно быть, я задела какую-то струну, потому что мышцы на его квадратной челюсти напряглись, пытаясь сдержать свой гнев.

— Потому что я верю в Дикарей. В моих братьев. Такие девушки, как ты, приходят и уходят.

От того, как он это говорит, с таким количеством двусмысленностей, у меня по спине пробегает зловещий холодок.

— Это угроза?

Зак издает резкий смешок. Дождь гвоздями стекает по моей спине.

— Если бы я хотел твоей смерти, Маккензи, ты была бы мертва. Хотя сейчас мне очень нравится играть с тобой. Точно так же, как хищнику со своей жертвой.

Мои глаза сужаются в тонкие щелочки.

— Я не позволю тебе причинить ей боль.

Он вздыхает, изображая раздражение.

— Что с вами, девушками Райт, что вы хотите всех защитить?

Мое сердце колотится, и, не задумываясь, я сокращаю расстояние между нами и поднимаю руку, она соприкасается с его щекой. Пощечина эхом отдается вокруг нас на почти пустой стоянке.