Как только появилась возможность говорить, прошептала: «Прости».

— Илона это ничего не меняет. Это наш с тобой ребёнок. Своими сомнениями Сэйлан чётко дал понять, что он ему не нужен, и фактически отказался от отцовства. Я дам малышу своё имя, и никто никогда не узнает, что у него другой биологический отец.

Инкуб чмокнул меня в нос, и, приобняв за талию, повёл на выход. Перед самой дверью услышала, как Сэйлан спросил у дежурившего внизу охранника: «Где девушка, которая пришла со мной», и окончательно поняла, что до меня и моей беременности ему нет никакого дела.

Оставшиеся крохи надежды и симпатии развеял тёплый ветерок, который подул в лицо. И вопреки всему на душе стало легко и светло. Значит, так и должно было быть.

Слоан помог мне сесть в машину, и пока пристёгивал ремень, я с наслаждением вдыхала его запах и улыбалась как блаженная.

По дороге сообщила, что мне нужна консультация психиатра. Необхлдимо было понять: как так получилось, что ни я, ни Сэй не были уверены в том, что между нами был секс.

Слоан, без лишних вопросов договорился и отвёз к врачу.

Через час, после беседы и обследования головного мозга, читала заключение о том, что у меня повышена мозговая активность. И она вполне могла стать причиной бесконрольных действий. Иными словами, я сама могу лунатить по ночам.

Похоже, что так мы с Сэйланом и налунатили мою беременность. Только он этого вообще не помнит, а я приняла за сон.

Врач предложил мне лечение, но я отказалась, сославшись на своё положение. К тому же, была уверена, что это состояние пройдёт само, как только успокоюсь и приживусь на этой планете.

И вообще, — предпочитаю решать проблемы по мере их поступления. А после тех двух странных снов меня такие реалистичные сновидения больше не посещали. Да и диаграмма импульсов показывала, что процесс, хоть и медленно, но шёл на спад.