– Ну я же не думал, что все так получиться, – заискивающе ответил писатель, – к тому же, я и представить себе не мог, что такое возможно.

– Как видите, здесь все возможно. Вы же знаете, что мысль здесь материальна!

– Да, да, мой друг, – затараторил писатель, – но я и не предполагал…

Потом, он замолчал и задумался.

– А, что вы там говорили на счет того, что вам пришлось меня спасать? – спросил он.

– Пустяки, – отмахнулся я от него, не имея желания рассказывать об этом.

Но его настоятельные просьбы вынудили меня вкратце рассказать ему о тех кроватях, которые все были проткнуты насквозь кольями.

Он стал меня благодарить.

– Перестаньте, – сказал я, – тем более, все это сейчас не имеет никакого значения, у нас осталось не больше двух минут, и это означает, что мы с вами сейчас все равно погибнем.

– А я бы не стал отчаиваться раньше времени. Я, кажется, понял, почему мы не можем выйти отсюда.

– И почему же?

– По тому, что я прервал свое повествование, даже не закончив предложения. Сейчас я допишу его, и мы с вами благополучно выйдем отсюда, – серьезно заявил он.

– Валяйте! – махнул я рукой, так как вариантов у меня не было, – тогда уж напишите заодно, что мы преодолели расстояние до шестого вагона за полминуты, может быть, это сработает, раз, как вы утверждаете, написанное вами имеет здесь такую большую силу.

– Еще как сработает, – сказал он и начал быстро писать.

Через несколько секунд, он поднял голову и сказал:

– Все! Готово! Путь чист! Вперед, мой друг!

Я с опаской переступил порог купе, и, о чудо! На этот раз я не вернулся обратно. То же самое, получилось и у писателя. Мы, со всех ног, бросились к шестому вагону. В тамбуре пятого вагона, мы встретились с Ольгой, которая до сих пор ждала нас там.

– А вы, почему до сих пор не сходите? – спросил ее писатель.

– Она не может, – ответил я.

– Как? – спросил писатель.