Споткнувшись, выругался и взглянул вниз. Под ногами оказался осклизлый булыжник размером с мою голову. Убойная, наверное, штука, если кому-нибудь ею по голове врезать… но поднимать и прятать булыжник в мешок я не стал — больно тяжелый он. У меня и так до перегруза всего ничего осталось.

Еще две минуты и я оказался в конце зала, обрывающегося весьма банально и предсказуемо — сплошной каменной стеной. В центре стены, внизу, было пробито круглое отверстие в диаметре около метра, забранное горизонтально расположенными толстыми каменными прутьями. Струйка воды утекала туда и бесследно исчезала. Похоже, это слив в очередной коллектор, расположенный ниже моего текущего местоположения. В любом случае мне здесь не пройти — разбить толстую каменную решетку мне нечем, да и сил не хватит на текущем уровне персонажа.

Первым делом пройдясь от угла к углу, я убедился, что моя самопишущая карта запечатлела все углы и стены, заодно проверил нет ли где скрытых дверей, рычагов или дыр. Ничего такого не обнаружилось. И посему я вновь остановился у решетки и опустился на колени. Не помолиться от горя, нет.

Нижний горизонтальный прут был расположен выше уровня пола и создал нечто вроде крошечной плотины, да и стенки желоба здесь несколько расходились в стороны, образовывая небольшой и утопленный в полу пятачок, где скопилась вода. И грязь — солома, палая листва, тоненькие ветки, какие-то огрызки гниющих на глазах фруктов, мелкие камешки, комки глины, земли и прочее. Все это смешалось и осело на дно желоба, образовав грязевую полужидкую подушку, едва-едва прикрытую слоем воды, а по краям желоба и вовсе заметно подсохшую.

Я смело принялся зачерпывать грязь и вываливать ее на край желоба. В несколько приемов набрав довольно много этой мешанины, я принялся аккуратно ворошить ее пальцами. Несколько осторожных движений — и я радостно чертыхнулся — в жиже мелькнуло бледно-розовое извивающееся тело червя. Мелькнуло и его описание: «Дождевой червь. Уровень 1».

Вот оно, счастье! Ползает прямо под ногами!

— Ну-с, уважаемый, — обратился я к меланхолично похрюкивающему Ползуну. — Вот и ваш завтрак, месье. Налетай!

— Ур?

— Не уркай, а лопай! — велел я, цепляя слима и опуская подрагивающий сгусток красного желе на пол.

Ползун сиротливо сжался в комок, всем своим видом выражая праведное возмущение таким произволом — с теплого насиженного плеча и прямо на холодный камень. Впрочем, едва я кинул на него выуженного из грязи дождевого червя, обиженное урчание сменилось заинтересованным похрюкиванием.

— Охоться! — велел я, указывая на панически извивающегося червя и отдавая «умную» команду из стандартного набора. От команды «атака» она отличалась многим — когда слим убьет червя, он не принесет его останки мне как добычу, а употребит все, что осталось от червя, в качестве съестного. То есть Ползун получит и опыт и пищу. Тем самым я убивал двух… двух червей одним махом.

Увлеченно роясь в грязи, я один за другим вылавливал дождевых червей и бросал их к слиму — уже на не на его подрагивающую поверхность, а рядом. Благо скорости червей и Ползуна были примерно равны, да и я не зевал, не давая им смыться.

Ползун дернулся и словно бы проглотил червяка целиком, засосав его внутрь себя. Несколько томительных секунд, и ожесточенно извивающийся червь затих и прямо на моих глазах медленно растворился туманным облачком внутри тела слима. Перед глазами мелькнуло предупреждение, что за убийство червя Ползун получил пять единиц опыта, часть опыта капнула мне. Ну да — их уровни равны. Опыт пока повышенный.

Первая добыча Ползуна!

Пусть поймал он ее не сам, но ведь прибил самолично! А я уж боялся, что и червей мне придется немножко «придушить», прежде чем бросать слабенькому питомцу на поживу. Не пришлось — он и сам справился. Заодно и пообедал. Два в одном.

— Ту-ту-ру-ту-ру! — торжественно прогудел я, с двойным рвением бросаясь на поимку ошалевших от такого беспредела червей. Жили они себе здесь не тужили, печали не знали, и тут бац! Явился не запылился какой-то хам и начал их бросать на съедение комку плотоядной слизи. Конец света! Ползи куда можешь! Ныкайся куда хочешь!

Спохватившись, указал Ползуну на одного самого ретивого червя, стремящегося уползти в родную грязь, и повторил «охота!». Ползун повел жидкими боками, внутри комка слизи мелькнуло нечто вроде темного глаза, уставившегося на добычу, и слим мягко подался вперед, словно бы перетекая и перекатываясь одновременно. Червь полз быстрее, но из слима выползло сразу две ложноножки, мягко накрыли дождевого червя и, подтащив к основному телу, впихнули в открывшуюся воронку. Еще один трепыхающийся червь исчез в слизистой и жадной утробе Ползуна.

— Мда, — крякнул я. — Тот еще ужас. Если подрастешь — тебя можно смело снимать в фильме ужасов, Ползун.

— Хрюк! — вроде как одобрительно отозвался слим, заживо переваривая добычу.

Что мне нравится больше всего — шкала усталости питомца хоть и ползла неуклонно вниз, но делала это крайне медленно. В первую очередь оттого, что слим практически не двигался с места, а во-вторых — этот комок слизи тратил крайне мало энергии при охоте и питании. Ни челюстями не надо хлопать, ни лапами когтистыми скрести. В общем — лепота. Почти как ленивец. За сегодняшний день я успел прочесть, что шкала усталости играет немаловажную роль в скорости прокачки питомца и что удовольствие практически не думать о ней могут себе позволить только владельцы уникальных петов, коих на весь мир Вальдиры всего ничего. Сильней всего усталость тратится у летающих питомцев, особенно в начале развития.