Я встал с кресла и вместе со всеми потихоньку пошёл на выход, уйдя мыслями вперёд, к сегодняшнему вечеру. Может, ну его, и лучше пойти в концертный зал и начать готовиться? Вечером у меня с парнями выступление на самодеятельности. Будет совместный концерт. Корейцы будут показывать, чего они умеют, наши, институтовские, будут выступать «в ответку». Один из концертных номеров за нашей группой. С парнями долго ломали головы – чего бы такого придумать, чтобы не ударить, так сказать, по полной, «фейсом в тейбл»? С корейцами тягаться сложно. У них поддержка эстрады возведена чуть ли не в ранг национальной программы. Вся молодёжь поёт и танцует как сумасшедшая, по двадцать четыре часа в сутки, мечтая стать звездой. Тут как-то в СМИ писали, что в Южной Корее за прошлый год в среднем по две новые группы в месяц дебютировали. Это вам не тут, где ничего не делая, все спокойно ждут, когда какой-нибудь «самородок» вдруг вылезет и, не требуя никаких вложений в себя, осчастливит своим талантом всю Россию-матушку… А все непричастные потом ещё и «бабки» будут с него стричь…

Короче, думали мы с парнями, думали и наконец придумали! Взяли один из последних хитов группы T-ara – «Number Nine» – и написали к нему свои слова. На русском.

А что? Корейцы русский учат, должны шутку понять. И музон там хороший, ритмичный. Я оранжировочку сделал, я это умею. Думаю, что будет нормально. Не осрамимся. А чтобы уж совсем точно не опозориться, нужно бы сейчас пойти и посмотреть, что там, с подготовкой происходит…

– Юркин, ты не забыл, что должен выступить на диспуте?

Оборачиваюсь на голос. Леночка Гречкина! Шухер! Крокодилы – «атакуе»!

– Конечно, помню, Ленусик, – со слащавой улыбкой ответил я.

Ещё бы тут забыть! Я бы, конечно, просто так добровольно на такую дурь не подписался бы, но в ректорате обещали «двум особо отличившимся активистам» поездку в Корею. На разговорную практику. Хоть мне и очень хочется в Корею, но с Гречкиной, в пасть к её подругам, идти абсолютно нет никакого желания. Они там придумали провести диспут на тему «Проблемы равноправия женщин в современном обществе» и притащить на него наших гостей. Да, это беспроигрышный ход… Корея – одна из немногих нормальных стран, в которой сохранился здоровый патриархальный уклад, поэтому тутошние вопли про то, что бабам чего-то не хватает и жить они поэтому нормально не могут, гарантируют корейцам круглые глаза и впечатления на всю оставшуюся жизнь. В Корее, там чётко следят за тем, чтобы женщины никуда не лезли, куда им не положено, и поэтому страна нормально живёт себе и развивается. Не то что вырожденка Европа, гибнущая в стальных объятиях матриархата. Так что наши больные на голову «активистки», вместе с Гречкиной, это точно рассчитали. Скандал – это всегда скандал! А поскандалить пригласили меня и ещё нескольких парней, у которых язык хорошо подвешен. Запланированный сценарий действа таков: женская половина, присутствующая на этом фемошабаше, выкатывает претензии к присутствующим мужчинам, те в ответ возражают, желательно с проявлением мужского шовинизма и ретроградства, девушки начинают полемику, шум, крик, гам, борьба идей, свобода слова и всяческая либерастия. Итог – корейцы потрясены разгулом демократии в России и уезжают к себе в полном ауте. У них-то такого точно нет! А вот у нас – есть! И мы, типа, круче получаемся. Дурь полная, и нормальный человек участвовать в этом не станет, но, повторюсь ещё раз, очень хочется в Корею… Может, если постараться, я стану одним из этих двух «особо отличившихся активистов»? Полчаса позора, и ты в Корее…

– А ты – подготовился? – заглядывая мне в лицо, поинтересовалась Гречкина.

– А то! – ответил я. – Ночь не спал, слова искал!

– Тогда – пошли!

– Ну пошли, – индифферентно пожав плечами, согласился я, направляясь по коридору вслед за нею.

Не то чтобы Леночка страшная… Просто когда она смотрит на парней, у неё такое лицо, словно она прицеливается – откуда кусок мяса выдрать? Возможно, мне это только кажется, поскольку я в курсе, что Ленусик усиленно работает над бизнес-идеей приобретения мужа для своего светлого будущего. Но всё равно, даже без этого, есть у неё в глазах нечто такое… аллигаторное. Причём мужем у неё может стать любой. Любой, в смысле с нашего потока и из института. Любой парень, лишь подходящий под её критерии. Я подхожу и тоже могу им стать. Могу, но не хочу. Ибо знаю, что она, будучи ещё на первом курсе, на даче у Коляна, в «группен секс» участвовала. Колян мне сам в подробностях рассказывал. И не один раз там такое было. До тех пор было, пока Кольку со всей его компанией не «замёл» его отец, не вовремя вернувшийся из города. Колян тогда получил конкретных «люлей» и чёткое указание – «блядей на дачу не водить!», после чего любителям оргий пришлось искать для своих забав новое место. Но, как говорится, кто ищет, тот всегда найдёт… Я сам тогда не участвовал в ихнем действе, ибо был на тот момент скромным, домашним мальчиком, только-только окончившим музыкальную школу… Это я сейчас испортился. Понасмотрелся по кабакам всякого… Ну и попробовал, конечно. Тем более что проблем с этим никаких нет. Молодым, не страшным на морду парням, вообще сложно играть музыку во всяких там питейно-увеселительных заведениях. Подвыпившие девки, пришедшие за приключениями – это что-то. Сквозь стены пройдут, но приключений на свой зад всё равно найдут. Порою реально приходится думать, как бы незаметно исчезнуть, чтобы не стать жертвой этих самых приключений? Впрочем, не только молодым музыкантам сложно. Бармен Жорик, которому уже за тридцатник, тоже «перегрузки» испытывает. После полуночи вечно у него в подсобке какая-нибудь баба сидит. Ждёт, когда её трахаться повезут. Один раз две девахи там даже подрались. За поездку на «олимпиаду» боролись, хе-хе… Жоре, полезшему их разнимать, «по запаре» морду расцарапали. Тот озверел и натурально пинками в зад выпинул этих пьяных кошек из своей подсобки. Как я понял, в тот вечер он остался без секса, но по его виду я бы не сказал, что он выглядел от этого огорчённым. Конечно, чего там жалеть, если у него день через день такая бодяга творится? Похоже, Джорджика такая жизнь слегка утомила. И мне кажется, может, даже и не слегка.

Как-то днём, ещё до открытия, зашли мы с парнями в кабак вернуть аппаратуру, которую таскали на выступление. Заходим и видим картину маслом: в пустом зале, за столом, сидит Жорик и, подперев рукою подбородок, грустно слушает радио, смотря куда-то сквозь стену невидящим взором. А по радио Семён Слепаков ему проникновенно поёт, жалуясь:

Услышав шум, Жора вернулся из астрала, сфокусировал взгляд на нас и, глубоко вздохнув, сказал: «Мужик, Слепаков! Понимает…»

Может, у Семёна тоже – день через день? С чего-то ж пришли ему в голову такие слова? А судя по той активности, которую порою излучают пьяные «юные невинные девушки», вполне может быть… Впрочем, бабы в возрасте в этом плане тоже стараются не отставать от «юных дефффф». Оо-о, этот хит всех времён и народов от Натали! Вах, сколько мы его исполняли! Думал, язык сотрётся. Короче, типичная картина, повторявшаяся каждый вечер, в течение последнего полугода: стоит, значит, на танцполе тётка, тело без талии, «сарделька» такая, в туфлях на здоровенных шпильках и голосит на весь зал, во всю мощь своих связок: «О боже, какой мужчина!!» А потом начинает бить «копытом» в пол, требуя – «я хочу от тебя сына! И я хочу от тебя дочку, и точка, и точка!» И непонятно, то ли прямо тут, прям сей миг, обеспечить ей требуемое, то ли везти её куда срочно, пока не протрезвела… Пипец полный. А ещё говорят – мужики озабоченные. Не верь ушам своим, верь глазам! Кажется, Козьма Прутков сказал, хотя я могу и ошибаться…

Поэтому с девушками я стараюсь… аккуратненько так. На расстоянии. Не, если потрахаться – это всегда пожалуйста, если она симпатичная, а в остальном… Врут они постоянно. Всё ими сказанное лучше сразу множить на ноль. И жить без проблем. Ибо не разберёшь, где они пургу гонят, а где правду говорят. Та же Гречкина, к примеру, днём скромная такая, в библиотеке книжки берёт, не курит, одета не вульгарно, даже не красится особо. Но вечером может запросто у Жорика на дежурство в подсобке заступить или на дачку к Коляну поехать… Не знай я, про неё бы и не подумал даже. И главное, наглая такая! Глазки она мне строит! Что, не знает, что все давно в курсе? Дура совсем, что ли? Головой бы своей хоть немножко бы подумала – на фиг мне такая жена нужна? Чтобы мне потом всем институтом рассказывали – как она умеет? Ага, щас! Разбежалась!

Впрочем, Леночка глазки строит всем. За остальным женским коллективом тянется. Наши девочки на четвёртом курсе усиленно невеститься стали. Всех перспективных женихов в округе окучили. Пожалуй, без постоянных девушек из нормальных парней на нашем факультете остались только я и Серёга Шапкин. Я – «бегаю», а Шапкин – мажор. Папа ему там какую-то «тёлку с деньгами подгонит», как он брякнул как-то по пьяни. У неё там офигительно крутой папа, чуть ли не олигарх, а может, даже и олигарх, короче, наши простушки ему – «не пляшут». С Серёгой всё ясно. Деньги у него есть, будет ещё больше, а менять «бабок» на «любофф» он не собирается. Женский пол это уже давно просёк и поэтому его особо не донимают. Так, иногда проверяют, типа – «а вдруг»? У меня же денег нет, но преподы меня хвалят и говорят, что я вполне могу сделать хорошую карьеру. Поэтому на меня – «есть спрос». «Пусть не сразу, так потом» – наверное, так думают наши девушки, оценивающе рассматривая меня. Все они, как одна, в России оставаться не намерены. Все хотят жить и работать за границей. А я – потенциальная стартовая ступень, на которой можно перелететь за эту границу. Поэтому я и «бегаю», поскольку знаю, что стартовые ступени всегда сбрасывают, чтобы не мешали дальнейшему высокому полёту… Для себя я решил так: если вдруг знакомиться с девушкой, так не говорить при этом, кто ты и откуда. Наладить простой человеческий контакт для начала. Без всяких отягощающих обстоятельств, вроде тех, кто, сколько зарабатывает и у кого какие перспективы и возможности. И постараться натихую разузнать, по каким кабакам она шлялась и на какие дачи она ездила, чтобы не офигевать потом…

– Заходи! – сказала Леночка, остановившись возле двери аудитории.

– Только после вас, мадам!

– Заходи первым. У нас ведь равноправие. Сбежишь ещё…