– Молодец… – Комбат и не собирался возражать.
Снайпер повернулся и своим тонким и узким, но крепким ножом выковырнул пулю из спинки сиденья сбоку от себя. Рассмотрел. Пуля мало деформировалась.
– Однако… Калибр, если я правильно понимаю, «пять, пятьдесят шесть на сорок пять» – натовский? Что, стреляли из американских винтовок М-16, которые на Украину не поставляются?
– Проще, – ответил Надкалиберный. – Я винтовки забрал. Это AR-15, тоже автоматическая, только производится на Украине по лицензии США. Небольшими партиями. Так себе винтовка. Предшественница М-16. Служила базой при разработке современных винтовок и карабинов. Я, кстати, М-16А-4 имел. Отказался в пользу «калаша». Не понравилось. При активной стрельбе патрон перекашивает. А как ты калибр определяешь? Разница слишком маленькая…
– На ощупь, наверное… – пожал плечами снайпер, сам удивляясь своему умению, о котором раньше не задумывался.
Величко завел машину и плавно тронулся с места. Комбату даже подсказывать дорогу не пришлось. Снайпер ее хорошо запомнил…
Дожидаясь возвращения Величко, Лесничий сначала вскрыл ящик и приготовил на всех по два комплекта зимнего камуфляжа. Для того два – чтобы иметь на смену сухой и чистый, поскольку предполагал, что один комплект быстро промокнет от долгого пребывания в снегу. Носить мокрую одежду зимой, особенно зимними ночами, не слишком приятно. Правда, камуфляж оказался не таким белым, как снег, но тучи в небе уже редели, меняли свой цвет, хотя и не обещали очистить небо полностью. И после такого обильного снегопада естественным было ожидать потепления, когда снег станет более ноздреватым и потеряет первозданную белизну. Это на морозе он кристаллизуется и искрится. Но мороза синоптики не обещали. Даже, наоборот, грозили потеплением и таянием снежного покрова.
После этого началось самое сложное, с последующим усложненным испытанием. Здесь уже командиру понадобился опытный технарь-помощник. Сергей Ильич вообще предпочел получить сразу пару помощников. Если Суматоха был свободен и мог помогать командиру без ущерба для дела, то Редкозуба пришлось оторвать от заготовки взрывных устройств. Впрочем, никто еще не знал, какое количество этих устройств понадобится. И Суматоха создавал просто запас. То, что предполагалось вначале, он еще накануне подготовил. Карта спутниковой съемки показывала на территории бывшей метеорологической станции двенадцать маленьких и две большие палатки. Наверняка не все из них жилые. К тому же спутник фиксировал в ночное время дымы не над всеми палатками, а тепловизионная камера того же спутника не в каждой палатке видела тепло. А взрывные устройства необходимо будет поставить только перед жилыми. Кроме того, по другую сторону бетонного забора стояло еще шесть больших палаток. Кому они принадлежали, сказать пока было трудно. И не исключено, что для них тоже будут необходимы взрывные устройства. Но Редкозуб был все-таки технарь, как и Суматоха. А собрать в боевое положение робота «Пластуна» без ошибок можно было только с помощью технарей. Вообще-то сложного в первоначальной сборке ничего не было. Но в настоящей обстановке требовалось внести некоторые конструктивные изменения, предусмотренные разработчиками. Однако эти изменения невозможно было освоить на подмосковной базе из-за погодных условий. С монтажом резиновых гусениц и ведущей лыжи Лесничий справился бы, но требовалось дополнительно поставить на каждое из шести ведущих колес по редуктору, обеспечивающему корректное взаимодействие колеса и гусеницы, то есть редуктор попросту переводил обороты в мощность. Здесь уже требовались технари, у которых руки привыкли работать с отвертками и гаечными ключами. Но Суматоха с Редкозубом прошли обучение в лаборатории ГРУ и уже имели навыки установки редукторов. Правда, сам «Пластун» с дополнениями на полигоне базы не испытывался. Технари группы с работой справились быстро. Закончили как раз к приезду Величко, и Редкозуб сразу поспешил продолжить свою работу. О приезде грузовика доложил Кравченко, сидящий за монитором:
– Командир, Надкалиберный приехал.
– Пусть заходит. Нам прятать нечего…
Комбат вошел вслед за Величко.
– Докладывай, – коротко приказал Лесничий.
– Высота отбита. Можно оттуда работать. В районе шахтерского поселка появились «тени». Но об этом лучше комбат расскажет.
Комбат рассказал. Лесничий задумался.
– Боюсь, что это еще не настоящие «тени». Те должны быть калибром покрупнее. Я так думаю. А это так, неумелые партизаны. Или кто-то нам специально подсовывает. Но это может значить что? – Лесничий рассуждал вслух. – Это может значить только одно – что Иващенко провалился. Он, понятно, не расколется. Слишком он крепкий орешек для них. И проходил курс противодействия «сыворотке правды»[52]. Но они, возможно, знают, что мы здесь и пытаемся против них работать. Значит, готовятся нас встретить.
– А как Иващенко провалиться может? Только один вариант остается, – предположил Суматоха. – В машине сгорел не Черловский, а кто-то другой. А Черловский вернулся на базу и опознал Иващенко.
– Возможный вариант, – согласился командир. – Но он требует проверки. Что мы и планируем сделать уже сегодня. Ну что, комбат, когда выходить будем?
– Сейчас Слава должен прибыть, – пообещал Надкалиберный. – Он должен собрать сведения о возможных проходах. Я на вашем месте все же предпочел бы ночной переход.
– Теперь это тем более отпадает, – категорично сказал Сергей Ильич. – Обстановка заставляет торопиться. Возможно, ночью будем штурмовать базу «теней». И вообще, дневной переход всегда удается лучше ночного. Приборов ночного видения западные союзники украм много подарили. Ночью они насторожены. Смотрят внимательно. Днем укры более расслаблены. Не так внимательны. Не ждут нас. Самое время идти. Величко издали поддержит.
– Дело хозяйское, – вздохнул комбат. – Каждый воюет по-своему. Кому как удобнее. А что вы тут за технику подготовили?