Он развел руками.

— Не расстраивайтесь по этому поводу. Работа найдется.

— То есть я могу идти и ждать вашего звонка?

— Да. Единственное, что я хотел бы добавить к нашему предыдущему разговору — это конфиденциальность сведений. Все, что вы узнаете, все, с чем вы работаете, не должно выходить за пределы этого кабинета. Это касается любых людей, даже самых близких. Мне или вам.

Намек был довольно прозрачен, речь шла о Женьке. Видимо, он все-таки осведомился у отца, с чего тот решил меня так осчастливить.

— Если вы о вашем сыне, то нет проблем, — ответила я, — к тому же мы не настолько близки.

— Мне достаточно знать, что его машина постоянно торчит под вашими окнами, — довольно миролюбиво закрыл он эту тему, а я только подивилась чужой наблюдательности. Интересно, это он за мной приглядывает или за Женькой?

— Я поняла, — ответила я, — ни одной живой душе.

— Вот и отлично, — похвалил он меня, и я встала, понимая, что разговор подошел к концу. Миронов проводил меня до дверей, сказал, как и Марку некоторое время назад:

— Я позвоню, — и пожал руку.

Я попрощалась с Настей и отправилась домой, гадая, что же меня ждет дальше. Сама встреча тоже оставила странный осадок, Миронов мог все это сказать мне по телефону, но вызвал в офис. Мог ли он сделать это, чтобы столкнуть меня с Марком? Если он о чем-то догадывается и просто хочет отследить нашу с Марком связь, вся моя работа — сплошной блеф. За три месяца мы с Марком ни разу не виделись, и Миронов понимает, что так далеко не уйти. Если постоянно сталкивать нас лбами, давая мне, например, дела, неизменно выводящие на Марка, мы можем проколоться, и он это подметит и обыграет в свою пользу. А проколоться по глупости я вполне могу, раз рядом с Марком теряю чувство реальности и начинаю вести себя, как полная идиотка. Эти мысли внесли еще больше смуты в мою жизнь, и остаток вечера я провела в этих размышлениях. Никто мне не звонил, и Женька не приехал. В прочем, приезжал он не систематично, а когда ему взбредало в голову, так что определить точно, наведается он ко мне или нет сегодня, было сложно.

"Мне достаточно знать, что его машина постоянно торчит под вашими окнами", — всплыли у меня в голове слова Миронова. Возможно, со стороны это выглядит именно так. Наверное, многие думают, что у нас с Женькой отношения. Я так и не решила, хорошо это для меня или нет.

— И черт с ним, — сказала вслух, правда, так и не поняла, кому это адресую.

Утро в очередной раз началось со звонка по мобильному. Я чертыхнулась, но подумала, что, может, это мой новый работодатель, и сняла трубку.

— Алло, — сказала сонно.

— Аня, — услышала я голос Кати, он был довольно тонок, — можно я к тебе приеду?

— Что случилось? — подскочила я, сердце сразу бешено заколотилось.

— Я все расскажу при встрече.

— Приезжай, я жду, — тут же ответила я, а Катя дала отбой.

Я вскочила и прошлась по комнате. Голос у нее, определенно, был расстроенный. Но почему? Ничего серьезного случиться не могло, иначе бы она не стала приезжать, ей было бы просто не до того. Я быстренько умылась и пошла варить кофе, поглядывая на часы. Катя приехала минут через тридцать, я увидела, как она выходит из такси, и бросилась к двери.