– Возможно…

– Я не знаю, сможем ли мы с Карлом выбраться, – поспешно вмешалась Мэделин. Было очевидно, что Бернард не хотел приглашать их, и ради Джесики она решила, что куда лучше отказаться самой.

– Ну конечно, вы сможете приехать. Не говори глупости! – возбужденно сказала Джесика. – В чем дело, Бернард? Разве там недостаточно комнат? – Она внезапно расстроилась и сидела на своем стуле очень прямо. Мэделин знала эту позу подруги: Джесика слишком взволнована. Щеки ее пылали, и она была похожа на ребенка, который, придя в отчаяние, решил противостоять взрослым. – Мы никогда больше не увидим наших друзей, если не сможем принять их.

Мэделин стало смешно, и она быстро пригубила шампанское. Желая скрыть невольную улыбку, она не осмеливалась взглянуть на Карла, который изучал потолок бара. Но уголком глаза она заметила, как Бернард успокаивающе погладил руку Джесики. Затем он заговорил тихим, но твердым голосом, причем так, как будто Мэделин и Карла не было рядом.

– Я купил этот дом не для приема гостей, а чтобы сделать из него укромное убежище и сочинять там свою музыку, – пояснил он. – Только так я могу укрыться от людей и немного отдохнуть. И никаких приемов! – Затем он взглянул на Карла и Мэделин, как бы вспомнив об их присутствии, и снисходительно улыбнулся, словно это были его поклонники, которых он удостоил чести находиться рядом с ним.

Джесика густо покраснела. Мэделин прищурилась, посмотрев на Бернарда, и поняла, что испытывает к нему сильную антипатию. Он просто надменный, тщеславный ублюдок, и странно, что живая, непосредственная Джесика влюбилась в такого самодовольного и замкнутого эгоиста. В этот момент она также поняла, что их чувства взаимны. Между ними возникла явная неприязнь. Они обменялись взглядами, и ей стало ясно, что это произошло отчасти из-за того, что она отказалась подыграть тщеславному Бернарду, когда их представляли друг другу, а отчасти из-за того, что он ревновал Джесику к близким друзьям из ее прошлого.

– Так, значит, вы сочиняете музыку, когда живете на Сардинии? – спросил Карл, стараясь поддержать разговор. – И много времени требуется для того, чтобы написать… скажем, тему для фильма «Яблони в лунном свете»?

Бернард устало обвел глазами переполненный бар, всем своим видом демонстрируя, как ему надоели одни и те же вопросы.

– Это зависит… – Он небрежно пожал плечами, затем посмотрел на Джесику и заговорщически подмигнул ей, как бы говоря: «Не лучше ли, чтобы эти скучные люди поскорее ушли и мы снова остались вдвоем?» – Ты в порядке, дорогая? – прошептал он.

– Да! – ответила Джесика с улыбкой, хотя выглядела явно удрученной. Она повернулась к Мэделин и Карлу: – А теперь я хотела бы услышать ваши новости. Карл, ты выглядишь необычайно изысканно! Все так же покоряешь Уолл-стрит? И мне ужасно нравится твое платье, Мэдди. Оно великолепно! Кто его шил – Билл Бласс? – Она потрогала своей миниатюрной ручкой шелковую юбку Мэделин и улыбнулась с явным восхищением. – Ты всегда чудесно выглядишь! – добавила она. Мэделин улыбнулась:

– Спасибо, Джеси, но не надо перебарщивать. Джесика, не останавливаясь, продолжала:

– Боже, как было бы хорошо, если бы мы поехали в Лондон когда ты будешь там! Но в это время мы будем в Москве, не так ли, Бернард?

Бернард совсем ушел в себя, тогда как Джесика продолжала беззаботно болтать. Он, казалось, готов был вот-вот взорваться.

– Меня больше беспокоит, где мы поедим сегодня вечером, – резко сказал он, со стуком поставив свой бокал на стол. – Я репетировал целый день и ужасно устал. Мне не хочется сидеть здесь весь вечер и пить. Давай уйдем сейчас же!

Джесика умиротворяюще коснулась его руки.

– Хорошо, дорогой. Нет никакой необходимости оставаться здесь. – Она повернулась к своим друзьям. – Вы не возражаете, если мы пообедаем немного пораньше? У Бернарда низкое содержание сахара в крови, и поэтому, когда он много работает, чувствует себя ужасно, если незамедлительно не поест.

– Хорошо, – с готовностью откликнулась Мэделин, подумав, что скорее несдержанный характер, чем низкое содержание сахара в крови, является причиной безобразного поведения Бернарда.

Но увидев, как Джесика нежно взяла его руку и с каким обожанием и заботой смотрит ему в лицо, Мэделин поняла, насколько сильно ее подруга любит этого талантливого, но до неприличия раздражительного человека. Казалось, Джесика была околдована и ослеплена блеском звезды, вокруг которой она вращалась, словно спутник, с самоотверженной преданностью. И Мэделин была уверена, что Бернард знал это. С видом победителя, добившегося своего, он поднялся и быстро направился к выходу из бара. Джесика семенила за ним, стараясь не отставать. Бернард с высоко поднятой головой явно игнорировал взгляды и восхищенный шепот людей, узнававших его.

«Боже, помоги ей! – подумала Мэделин, когда они с Карлом последовали за ними. – Он уже добился того, что Джесика крутится вокруг него, угождая во всем. Но что будет с ее собственной карьерой? Что будет с ее ярким, независимым характером?» Джесика всегда знала, чего хочет и как добиться своего, а теперь, кажется, она уже не та молодая женщина, которая не так давно убеждала Эндрю, что является самостоятельной, независимой личностью. Теперь она стала до неузнаваемости покорной. Влюбившись, Джесика утратила частицу своего я, растворившись в Бернарде…

– Он мне не понравился, а тебе? – спросила Мэделин Карла, когда они ложились спать.